Может быть, один взгляд назад мне откроет в будущее глаза...

Мы задали нескольким десяткам профессионалов фондового рынка всего два вопроса.

1. С чего и когда лично для Вас началсярынок ценных бумаг в России?

2. Как Вы оцениваете сегодняшнее состояние этого рынка? Какие проблемы Вы предложили бы решать в первую очередь и какими методами?

Александров Дмитрий

президент НП «НЛУ»

1. Для меня он начался одним дождливым утром 1999 г. На дворе была осень, и я, как обычно в это время года, предавался невеселым думам о будущем финансовой системы России. Надо сказать, что в то время в моде были так называемый «нью-эйдж», эзотерика, буддизм и прочая пелевенщина. По касательной задело и меня: я прочел кодекс чести самурая «Хагакурэ». Оттуда я почерпнул интересную мысль: путь самурая обретается в смерти. А так как на тот период «пациент» (фондовый рынок) был скорее мертв, чем жив, то я решил, прибегнув к мудрости Древнего Востока, с его помощью из «трупа» сделать «самурая».

2. Сегодня, по прошествии стольких лет, мы видим, что система жива, она функционирует и во многом сравнялась с рынками, существующими значительно дольше. Именно в этом, на мой взгляд, и кроется главный совет: быть твердым в своей решимости, идти вперед, возможно, иногда ошибаться, помня, что «опыт — сын ошибок трудных», иногда оступаться, но, тем не менее, стремиться к намеченной цели — созданию в России финансовой системы, которая как минимум не хуже тех, что мы видим за рубежом. Это ответ из области отвлеченных мудрствований. А если коснуться технических деталей, то основным вектором развития рынка ценных бумаг я бы назвал привлечение частного инвестора внутри страны через программы повышения финансовой и инвестиционной грамотности, сотрудничество с иностранными институциональными инвесторами, усиление открытости и прозрачности, а также внедрение наиболее современных технологий.

Астанин Эдди

председатель правления НКО ЗАО «НРД»

1. Завершив свою военную карьеру, я пошел учиться в Финансовую академию. Там познакомился с будущими коллегами — сотрудниками ММВБ (ныне Московская биржа), которые позвали меня работать с ними. С этого и начался для меня рынок ценных бумаг. Это случилось 28 ноября 1994 г. Попал я на рынок государственных бумаг. В отделе было всего два человека, потом он расширился до 10 сотрудников. Потом появился рынок корпоративных облигаций, за ним — рынок акций, а затем уже — денежный рынок. Там же (и тогда же) мы строили региональную сеть. Рынок рос на глазах. Работая на бирже, я познакомился со многими людьми, которые сейчас занимают серьезные позиции в различных финансовых структурах.

А ровно через 10 лет после того, как я пришел на биржу, — в 2004 г. покойный Андрей Козлов, светлая ему память, пригласил меня на работу в Национальный депозитарный центр. Потом НДЦ объединился с Расчетной палатой ММВБ, теперь наша компания трансформировалась в Национальный расчетный депозитарий.

По образованию я математик. Поэтому математические методы — системный анализ, программирование, востребованные на финансовом рынке, новостью для меня не стали. Понадобилось развивать другие навыки — управленческие, лидерские. По мере карьерного роста я обучался по разным программам в нескольких бизнес-школах, чтобы развивать именно этот инструментарий. Управление оказалось для меня новой сферой, хотя определенные системные знания в общем-то уже имелись — все-таки у меня дипломы двух вузов плюс ученая степень кандидата технических наук. Тем не менее знания, которые дают в бизнес-школах на основе деловых практик и кейзов, стали для меня в определенной степени открытием. В частности, вопросы мотивации людей, соотношения экспертных знаний и управленческих навыков на различных уровнях иерархии, принципы и методы формирования команды, особенно в период слияний и поглощений, управления компанией и другие подобные вещи. Контакты, которые я приобрел в процессе работы, тесно общаясь с коллегами из компаний-лидеров (типа Euroclear и Clearstream), тоже существенно обогатили мое представление о том, какие правила, принципы и механизмы следует использовать для развития бизнеса и управления компанией.

2. Если сравнивать российский рынок ценных бумаг с рынками ближнего зарубежья, то мы, конечно, более продвинуты — и в области законодательства, и в плане инфраструктуры. И масштабы рынка у нас иные. Но на глобальном уровне наша конкурентоспособность еще, скажем так, требует подтверждения и развития. Отсюда — постоянные опасения относительно того, что национальный рынок уйдет в другие юрисдикции. Наши эмитенты размещались во Франкфурте, теперь размещаются в Лондоне и Гонконге, в Москве — не очень охотно.

Да, инфраструктурно мы вполне развиты. Хотя есть зоны, в которых мы еще не присутствуем с точки зрения услуг и продуктов. Но здесь надо смотреть, что сейчас первично: предложение формирует спрос или, наоборот, спрос формирует предложение? НРД предлагает и услуги, которые для наших клиентов, возможно, еще являются перспективой, и услуги, которые востребованы именно сейчас. Поэтому инфраструктура российского рынка — носитель инноваций.

Вместе с тем мы понимаем вызовы и угрозы, которые создают конкурентную среду для нас. У нас сейчас слабо развита национальная инвесторская база: в рынок вовлечена недостаточная часть населения. Миллион или даже два миллиона инвесторов — совершенно не то соотношение, которое соразмерно соответствующим пропорциям развитых рынков (даже если не иметь в виду рынки с наиболее активно инвестирующим населением). Для России правильной цифрой было бы как минимум 25 млн инвесторов — физических лиц. В этом случае наш рынок совершил бы хороший, мощный рывок в развитии. Узость национальной инвесторской базы толкает эмитентов на другие рынки, с большей ликвидностью.

Какая стратегия была бы правильной — побуждать эмитентов размещаться на локальном рынке при нынешней базе инвесторов или позволять им получать нужные объемы ликвидности на глобальных рынках? Мне кажется, что на данном этапе рынок совместно с регуляторами нашел сбалансированное решение. Локальный инвестор пока количественно недостаточен, его развитие требует времени. Поэтому на локальный рынок нужно привлекать иностранного инвестора. К примеру, через технологичные и регулируемые линки между российским центральным депозитарием и другими ЦД. С этой точки зрения появление Закона о ЦД было принципиально важным.

Сумма локальных и иностранных инвесторов будет увеличивать ликвидность локального рынка. По мере роста инвесторской базы будет расти и предложение со стороны эмитентов, и, наоборот, новые размещения будут формировать инвесторский спрос в стране. К примеру, банки уже сейчас предлагают интересные продукты, сочетающие в себе депозиты и паи, которые дают возможность в средне- и долгосрочном периоде получать дополнительную доходность, оперируя и с российскими, и с иностранными ценными бумагами.

Плюс имеются правительственные планы привлечь на рынок ценных бумаг пенсионные деньги.
Эффективность этого шага убедительно доказала Польша. Я думаю, что это правильное решение и для России. Оно даст дополнительный приток ликвидности и стимулирует эмитентов размещаться внутри страны.

Что касается законодательства, то здесь мы достаточно продвинуты и развиваемся хорошими темпами.

Баланович Виталий

заместитель генерального директораИГ «ТРИНФИКО Пропети Менеджмент»

1. Для меня рынок ценных бумаг начался с его производной — рынка фьючерсных контрактов на доллар США на МТБ (Московской товарной бирже). Было это в далеком 1993 г. Придя на биржу и пройдя краткий курс молодого бойца (никак иначе себя в тот момент не могу назвать — море энтузиазма и ноль понимания), начал там торговать. Одновременно занимался самообразованием: читал книги ценно-бумажных классиков — от беллетристики а-ля «как заработать состояние/миллион/миллиард» (нужное подчеркнуть) до действительно серьезной экономической литературы и трудов по техническому анализу. Со временем (спустя полгода) пришло осознание моего полного непонимания того, что происходит на бирже. С этого замечательного момента и началось собственно обучение биржевой торговле производными финансовыми инструментами. Еще через полгода мне удалось начать успешную спекулятивную игру на МТБ, пользуясь преимущественно тренд-следящими системами. Это была действительно грандиозная площадка для обучения: благодаря молодости самой биржи и рынка ценных бумаг в целом в нашей стране удалось, как в хорошей лаборатории, поэкспериментировать с различными методами торговли как на собственные деньги, так и на деньги клиентов. При этом риск-профиль (как мы сейчас это называем) этих клиентов был максимально широк. Да и биржа прошла через все классические и не очень стадии развития — были и дефолты, и инсайд, и корнер, и взлеты, и падения, приносящие одним баснословные (по тем временам) прибыли и стоившие другим не только состояния, но иногда и жизни. Пора была замечательная и очень, скажем честно, адреналиновая. Но после этой суровой школы торговли «в яме» все остальные рынки на РЦБ, которыми в дальнейшем пришлось заниматься, были тихой и спокойной гаванью с низкой волатильностью.

2. Последние несколько лет стало модным муссировать тему «Москва — МФЦ». При обсуждении этой благой цели плавно переходят к рынку ценных бумаг, а затем (так же органично) — к его инфраструктуре. Собственно, на этом, пардон, и зацикливаются. И неважно, что является причиной, а что — следствием: именно этот сегмент прекрасного здания под названием «МФЦ Москва» в России, с моей точки зрения, развивается наиболее активно. Более того, я глубоко убежден, что именно в этом вопросе у нас все замечательно. Но (о, ужас!) это не приводит ни к какому значимому результату в построении вышеупомянутого здания. Мы не только не становимся МФЦ — зазнавшиеся империалистические завистники даже утверждают, что БРИКС более органично звучит как БИКС!!! И заветное «Р», как вы понимаете, не то что в премьер-лигу не берут, но и во втором эшелоне рассматривают как аутсайдера. Отчего же так низко мы котируемся?

Давайте вместе подумаем. Вот пример для размышления. Есть чудесная страна Сомали. Очень удачно расположена для развития как собственного, так и иностранного судоходства. Рядом — Персидский залив с нефтью, Суэцкий канал (даже боюсь оценить его значимость для мирового судоходства). Ничего не знаю относительно законодательства по морскому праву, как и о наличии/отсутствии крупных портов в этой замечательной стране. Сильно подозреваю, что в таком же неведении находятся и люди, значительно более близкие к морским грузовым и пассажирским перевозкам. И все это по одной небольшой причине: у местного прибрежного населения этой страны есть одно невинное развлечение — ПИРАТСТВО. И, о боги, юристов сразу же перестают интересовать нюансы морского права Сомали, капитанов кораблей — удобство портов, яхтсменов — наличие «5-звездочного сервиса» в сомалийских маринах (простите за оксюморон). Выясняется, что первый и основной фактор, ими рассматриваемый — БЕЗОПАСНОСТЬ. И без этой мелочи ничто и никто не сможет их убедить поверить в мечту под скромным названием «Сомали — мировая морская держава».

Теперь вернемся к нашим МФЦ-потугам. Мы можем предложить самые замечательные условия расчетов, слить все биржи в одну, создать мегарегулятора всего на свете, объединить все аэропорты, построить Новую Москву, Самую Новую Москву — это, увы, ничего не изменит в плане привлекательности столицы для финансистов. По одной простой причине — все эти изменения будут восприниматься как построение очень красивой и удобной дороги на БОЙНЮ. Допускаю, что несколько утрирую, но и иностранные инвесторы склонны к тем же преувеличениям, так как наслышаны от своих коллег о рейдерстве, всеобщей коррупции, продажных судах, обналичке, «домашнем задании» и других прелестях под общим названием… А чем, собственно, это не пиратство? Суть та же — сильные, быстрые и агрессивные питаются планктоном (те, кто мечтают о Главенстве Закона). У нас главное — Правоприменение. Ибо в обществе равных всегда найдется тот, кто «равнее». Об этом можно долго рассуждать, рядить и спорить.

С моей точки зрения, необходимо уяснить одно: в самом понятии «рынок ценных бумаг» ключевое слово — РЫНОК. И как бы мы ни старались с инфраструктурой, без работающих рыночных механизмов саморегулирования этого самого рынка ценных бумаг мы никогда не станем МФЦ. Более того, если и дальше у нас сохранится «ручное управление» всем и вся, мы окончательно станем «финансовым Сомали». И для любого финансиста во сто крат важнее наличие правил игры, пусть плохих, но ПРАВИЛ (обязательных для всех и каждого), нежели наличие самых замечательных правил, которые или постоянно изменяются, или время от времени, но в массовом порядке можно нарушать. Ибо они не привыкли к такому — МВАйное образование подразумевает более-менее статичную и прозрачную законодательную среду, в которой ты или герой, или злодей. А у нас уже лет сто — за то, за что вчера сажали, сегодня премируют, и наоборот.

Простите за сумбурность, но вывод пока такой: у нас в аббревиатуре РЦБ только вторая и третья буква хоть как-то правдивы. А с рынком пока туговато.

Братанов Михаил

директор депозитария РОСБАНКа

1. С управления портфелем ГКО и ОФЗ в 1995 г. Я пришел работать в территориальное отделение Сбербанка, который акционировался примерно за 3 года до этого. На тот момент система управления Сбербанка была еще частично децентрализована, т. е. отделения сами принимали решения, какие объемы и в какие конкретно выпуски ГКО и ОФЗ инвестировать, а его головной офис обрабатывал поступающие заявки (фактически исполняя роль брокера). В рамках своих обязанностей по управлению ликвидностью я, в том числе, управлял нашим портфелем ГКО-ОФЗ.

2. Российский финансовый рынок молод, и его взросление, безусловно, продолжается. Сейчас мы переживаем достаточно активную фазу — много новых инициатив, принципиальных предложений, которые в конечном счете должны повлиять на будущее рынка. На мой взгляд, основными проблемами этого этапа развития рынка являются проблемы принятия правильных объективных решений и их эффективной последующей имплементации. Этап ответственный, потому что закладывается фундамент на годы вперед. В части возможных методов гармонизации этого процесса, особенно для ключевых решений, я бы пожелал всем участникам таких решений быть объективными и конструктивными, т. е. моделировать и оценивать возможные последствия для всего рынка, по возможности абстрагируясь от каких-то отдельных узконаправленных интересов.

Буланцева Ольга

заместитель исполнительного директора по пенсионным технологиям НПФ «Промагрофонд»

1. Для меня рынок начался с ваучеров, причем понимание «ценности» бумаг пришло в поездке в Уссурийск, где дальновидные граждане Поднебесной скупали их по 120 тех, еще вполне весомых, рублей. Правда, свои ваучеры я вложила неудачно, в компанию «ДОКА ХЛЕБ», ценные бумаги которой храню для потомков.

2. Рынок ценных бумаг России никак не выйдет из «подросткового возраста». Для нормального функционирования ему не хватает эмитентов, инвесторов, доверия и всего того, что характеризует растущий, перспективный рынок.

Важнейшими проблемами российского рынка ценных бумаг являются недостаточность российских инструментов для длинных ресурсов, которые могут быть сформированы только в обязательной накопительной пенсионной системе, и чрезвычайно низкий уровень финансовой грамотности населения, включая ту часть общества, которую называют средним классом. Эти проблемы нельзя решить в одночасье, они требуют последовательной, взвешенной государственной политики и активного участия профессионального сообщества. Необходимо не разрушать, а укреплять обязательный накопительный элемент, увеличивая размер отчислений и расширяя инвестиционные возможности негосударственных пенсионных фондов и управляющих компаний. Следует ввести обязательное преподавание финансовой грамоты в школе и вузах, как жизненно необходимые знания для современного человека.

Кроме вопроса финансовой безграмотности населения существуют еще проблемы, требующие их устранения, — финансовое бескультурье и безответственность некоторых эмитентов. Все помнят, как в срочном порядке, терпя убытки, негосударственные пенсионные фонды избавлялись от бумаг «Норникеля», просто потому, что акционеры решили вывести акции НН из высшего котировального списка.

Своеобразно были проведены так называемые «народные» IPO известных компаний, использовав узнаваемость брендов гражданами, серьезно и надолго подорвав доверие широких слоев населения к фондовому рынку. Может, поэтому так слабо развивается рынок брокерских услуг для физлиц?

У регулятора необъятное поле деятельности, надеемся, что плодотворной.

Васильев Сергей

председатель совета директоров Инвестиционной группы «Русские Фонды»

1. По-настоящему для меня рынок ценных бумаг начался где-то в конце 1990-х с «товарных» векселей ЛУКОЙЛа и «сельских» облигаций Агинского Бурятского автономного округа. Мы скупали по всему рынку «товарные» векселя ЛУКОЙЛа с большим дисконтом (30%) и предъявляли их с нотариусом к погашению эмитентам к большому удивлению последних. Сейчас это даже трудно представить, но были времена, когда ЛУКОЙЛ для расчетов с сотнями своих подрядчиков выпускал «товарные» векселя, по которым потом можно было у самой компании покупать ее нефтепродукты. Выпуская эти векселя, в ЛУКОЙЛе даже подумать не могли о том, что их вообще-то могут предъявить к оплате за деньги, а не за бензин. Пришлось их этому научить. Пару раз они посопротивлялись, а потом все заплатили и навсегда прекратили выпуск таких векселей. Но у меня до сих пор где-то хранится один такой — как раритет.

Тогда же, в 1990-х, по поручению Минфина России выпускали облигации субъектов РФ в обмен на их долги перед Минфином за неоплаченные ГСМ (горюче-смазочные материалы) на период уборочной. Субъектов было более 70, среди них особо запомнился Агинский Бурятский АО (экзотичностью своего названия для западных инвесторов). Вместе с Минфином в лице Бэллы Ильиничны Златкис еженедельно проводили аукционы и продавали эти «сельские» бонды, как метко и едко окрестили их журналисты, в рынок. В основном все это добро у нас оптом скупал великий в те времена CSFB (Credit Suisse First Boston). К слову сказать, они тогда приобрели этих облигаций (включая Агинские Бурятские) примерно на 1 млрд долл. Уже нет CSFB (где-то растворился в структурах Credit Suisse), нет и Агинско-Бурятского автономного округа (затерялся при объединении в Иркутской области), а вот в памяти все осталось… как вчера!

2. Одной из основных проблем сегодняшнего рынка ценных бумаг в России я считаю вывод знаковых и самых интересных российских эмитентов на западные биржевые площадки. Это превращает наш рынок в периферию, наши игроки и сама инфраструктура деградируют. Как решать эту проблему? К сожалению, в нашей стране пока хорошо работают исключительно административные методы управления. А значит, на ближайшие годы, возможно, имеет смысл просто административно блокировать любое размещение на западных площадках крупных российских эмитентов. Кроме того, нужна серьезная и кропотливая работа по возвращению ранее ушедших эмитентов на Московскую биржу. Уверен, все это реально. Когда на российских биржах сконцентрируется критическая масса эмитентов и ликвидности, все новые размещения будут проходить на наших площадках, и без всякого административного нажима. Сейчас такой критической массы ликвидности мы не набрали, а значит, не готовы на равных конкурировать с Лондоном или Нью-Йорком, не готовы открывать все границы для движения эмитентов и капитала. Решить эту задачу не просто, но можно. И тут вопрос не техники, а политической воли.

Волков Константин

президент СРО Национальная фондовая ассоциация

1. Для меня фондовый рынок начался в конце 1991 г. с компании КЦ «Лен Холдинг» — брокера, торгующего на ряде бирж (в то время их возникло множество), с первых профессиональных курсов (в нынешней Финансовой академии), а также с экзамена на квалификационный аттестат в Минфине весной 1992 г. — он проводился во второй или третий раз.

2. Состояние нашего фондового рынка, к сожалению, далеко не такое, каким оно может и должно быть. Но истоки значительной части проблем, его положение обусловливающих, лежат за пределами собственно финансового рынка.

Из тех насущных задач, которые необходимо решить в обозримый период, можно указать следующие:

- активизация роли государства в развитии фондового/финансового рынка (например, вложение части резервов в российские ценные бумаги в периоды снижения рынка — по примеру действий ВЭБа по поручению Правительства РФ в 2008—2009 гг.);

- расширение внутреннего инвестиционного ресурса (специальные инвестиционные (пенсионные) счета);

- расширение спектра финансовых инструментов и ценных бумаг (например, формирование важного сегмента инфраструктурных/концессионных облигаций), а также операций с ними (к примеру, РЕПО с заменой обеспечения);

- оптимизация регулирующих функций, принятие в регулировании концепции «добросовестного участника», устранение перекоса надзорных функций в пользу задач развития рынка и деятельности его участников;

- реализация определяющих для рынка инфраструктурных новаций (Центральный депозитарий, репозитарий);

- активизация участия населения в операциях с ценными бумагами (финансовая грамотность, создание условий, стимулирующих инвестиции («купи себе немного Газпрома»)) и т. д.

Их решение возможно только в тесном и постоянном диалоге государства и рынка, в частности в лице действующих саморегулируемых организаций.

Есаулкова Татьяна

генеральный директор СДК «Гарант»

1. Для меня рынок ценных бумаг начался в 1995 г. — сразу после окончания института я устроилась на работу аналитиком по рынку акций в информационно-аналитический отдел страхового общества «ЛУКОЙЛ». Спустя некоторое время отдел перерос в инвестиционную компанию «ЛУКойл-резерв-инвест», в которой мне было доверено создание бэк-офиса и депозитарного отдела. Это было очень интересное время.

2. Безусловно, за 20 лет проделан огромный путь. Рынок ценных бумаг напрямую связан с экономической и финансовой ситуацией в государстве — на нем отражается сразу все. Поэтому с точки зрения экономики его состояние я оцениваю как непростое, сложное, а с точки зрения развития инфраструктуры — очень высоко. Единственное, что ему мешает, на мой взгляд, — наша уверенность в том, что на Западе все лучше и правильнее. Наоборот, российская инфраструктура рынка ценных бумаг, особенно рынка коллективных инвестиций, опережает западную систему. Например, российский рынок ценных бумаг в большей своей части — это бездокументарная форма ценных бумаг; на нем работают профессионалы высочайшего класса и квалификации, объединенные в рамках сообществ ПАРТАД, НЛУ и НАПФ. За это время появился новый институт рынка коллективных инвестиций — специализированный депозитарий, который зарекомендовал себя наилучшим образом и по праву является гарантом честной деятельности на рынке коллективных инвестиций.

Конечно, проблемы существуют, и главная из них — необходимость расширения списка инструментов для инвестирования, создание новых инструментов. Сейчас на рынке появились долгожданные «длинные» деньги, которые нужно грамотно вкладывать в инвестиционные проекты на благо государства. По-прежнему слабым местом является нормативная база, совершенствование которой обусловлено ее отсталостью от развития рынка. Сегодня открываются новые возможности, но перечисленные недостатки не дают ими пользоваться, например, под вопросом дальнейшее развитие электронного документооборота, включая интернет-пифинг.

Железнова Елена

управляющий партнер UFS Investment Company

1. Забавно, но это сложный вопрос. О том, как сделать экономику страны и работу рынка ценных бумаг лучше с учетом опыта других стран и нашей великой дореволюционной истории, я задумывалась еще в школе, и это заставляло меня зачитываться трудами Витте, Столыпина и других деятелей. Буквально рыдала от понимания того, что у нас давно была бы страна с развитым рынком ценных бумаг и ресурсными биржами, если бы не революция.

Первое практическое знакомство с рынком ценных бумаг состоялось в Ohio State University. Потрясающую базу и возможность осознать применимость всех принципов в России дал Томский государственный университет, где ценные бумаги были любимым предметом — конечно, благодаря преподавателям.

Я всегда верила, что каждый человек может изменить мир к лучшему, если захочет, а Россия — потрясающая страна, прошедшая через многое, но всегда, как феникс, восстающая из пепла. «То, что нас не убивает, делает нас сильнее» — Ф. Ницше.

2. Рынок ценных бумаг в России, как и сама страна, преодолел многое. Он считается молодым, однако быстрыми темпами догоняет мировой опыт, а иногда перегоняет его, если мы говорим о том, что наши креативные и мудрые соотечественники реализуют, в том числе используя иностранные инструменты. Законодательство также пытается успевать и развивается с сумасшедшей скоростью.

Кризис, с которым столкнулась глобальная экономика, дал мощный импульс эволюции инструментов защищенных инвестиций. Периодически рынок проходит стадии очищения от заигрывания.

Год 2008-й показал, что часто инвесторам недостаточно простых спекулятивных инструментов без ковенант и хеджирования. Важными стали инвестиции в реальные активы. Многие инвесторы обратили свой взгляд на фонды прямых инвестиций в золотодобычу.

Сейчас среди проблем, которые стоило бы решить в ближайшее время, можно выделить: 1) низкую ликвидность внутренних (локальных) инструментов, 2) завышенные ставки при привлечении капитала за рубежом через еврооблигации.

Обе эти проблемы отчасти являются следствием высокой сырьевой составляющей и ориентации на международные рейтинговые агентства, которые уже демонстрировали несостоятельность своих оценок. Для решения этих вопросов логично было бы:

• развивать последующие циклы переработки первично добытого сырья с созданием правительственных программ, мотивирующих бизнес направлять усилия на переработку внутри страны добытых в России природных ресурсов. Это обеспечило бы дополнительные возможности для освоения таких несправедливо заброшенных уголков, как знаменитая когда-то БАМ. Следует инициировать строительство ГОК в сочетании с инфраструктурными проектами. Многие ссылаются на отсутствие финансирования — это преодолимо. Я это знаю уже по опыту: многие международные инвесторы ищут хорошие области для инвестиций, и, если полугосударственный фонд предлагает продуманную стратегию, деньги потекут сами;

• пропагандировать собственные рейтинговые агентства и их оценку в мире, для начала — на весь Emerging Market. Если бы эти агентства включили в свои оценки ЗВР стран как критерий устойчивости, то уже сейчас произошло бы «перераспределение» сил в мире: сразу стало бы ясно, кто является развитым государством, а кто едва держится на плаву;

• задавать тон не просто долговым инструментам, а с обеспечением или с вводом ковенант, привязанных к ЗВР, и Россия будет на первых местах, это поймет любой инвестор.

В ближайшее время следует обратить внимание на низкий уровень вовлеченности населения в рынок ценных бумаг и законодательные «преграды», с тем чтобы частные инвесторы работали через российских брокеров и в российской экономике. Если сделать «институт квалификации» в России мягче, то инвесторы чаще бы «не использовали» иностранцев. Это лишь один из аспектов, который стоит исправить. Важно, чтобы деньги работали в нашей экономике и привлекали иностранные деньги своей эффективностью и ликвидностью.

Из-за недостаточной ликвидности (п.1) не только эмитенты создают иностранные бумаги, но и инвесторы предпочитают иностранные инструменты российских компаний, к примеру еврооблигации Газпрома — ликвидность больше, чем у локальных бондов. Значит, в случае кризиса выше вероятность не потерять.

Несмотря на существующие трудности, я позитивно оцениваю динамику развития рынка ценных бумаг. С гордостью наблюдаю, что наша экономика меньше подвержена долговым кризисам, чем весь «развитой» мир, и все менее — «необоснованным» колебаниям. Бизнес чаще использует рынок ценных бумаг по прямому назначению, в качестве системы перераспределения и источника капитала. Это означает, что развитие рынка ценных бумаг в России движется в правильном направлении.

Жизненко Олег

генеральный директор ОАО «Регистратор Р.О.С.Т.»

1. Для меня рынок ценных бумаг начался также в 1992 г. Я начал работать в Фонде имущества Московской области в должности начальника Отдела учета и хранения ценных бумаг.

2. Рынок погибает. Его не смогут поднять такие институты, как Мегарегулятор, ЦБ РФ, ФСФР, Рабочая Группа по МФЦ. Этого недостаточно. Нужны институциональные решения. Нужна Стратегия, которая будет работать. Чтобы она работала, у нее должен быть высокий статус. Стратегия должна быть широко обсуждена и утверждена не ниже, чем на уровне Президента РФ, а еще лучше на уровне Закона. Она, безусловно, должна быть увязана с другими стратегиями (пенсионной, банковской и т. д.). А другие законы должны приниматься, если они не противоречат Стратегии развития рынка ценных бумаг.

Отсутствие такой Стратегии будет являться своего рода индикатором стагнации или дальнейшей гибели рынка ценных бумаг.

Караваев Александр

генеральный директор ЗАО «СР-ДРАГа»

1. Нужно отметить, что мы с вами почти ровесники и вместе участвовали в создании рынка ценных бумаг в России. Компания «СР-ДРАГа» была создана в августе 1994 г. для исполнения Постановления Правительства РФ № 138. Через два месяца после ее появления я был принят на работу в компанию в должности инженера-программиста.

2. За прошедшие два десятилетия рынок ценных бумаг России ставил перед нами различные по масштабу и характеру задачи, с решением которых каждый из нас успешно справился.

Однако жизнь сильно изменилась за эти 20 лет. Попытка «идти своим путем» в вопросах построения инфраструктуры российского рынка ценных бумаг привела к тому, что созданная инфраструктура подверглась критике со стороны иностранных инвесторов за продолжительность и дороговизну расчетов («дорого и долго»). Российские «инвесторы», получившие в собственность ценные бумаги в результате масштабной приватизации, также недовольны рынком ценных бумаг, поскольку заработать «по две “Волги” на ваучер» не удалось никому.

Время, однако, ставит новые задачи — построение финансового центра в Москве. Поэтому сейчас идет процесс реконструкции рынка ценных бумаг для достижения этой цели.

На своем уровне я вижу три серьезные проблемы, которые пока тормозят развитие фондового рынка России в этом направлении:

1. Скорость обращения ценных бумаг.

Эта проблема может быть решена переходом всех участников рынка ценных бумаг на электронный документооборот. Все регистраторы имеют такой сервис для номинальных держателей. При этом стандарты обмена информацией реализованы в рамках ПАРТАД, т. е. все системы имеют единый стандарт. Остается только как-то «подтолкнуть» и присоединить номинальных держателей к этому сервису.

2. Вопрос доверия участников рынка друг к другу.

Это решается только через создание единого операционного пространства и фонда покрытия его рисков. Задача непростая, ее выполнение лежит в области глобальных изменений. Возможно подключение государства и создание механизма, похожего, например, на АСВ, действующего на рынке банковских депозитов.

3. Необходимость участия эмитентов в реконструкции рынка ценных бумаг России.

Привлечение инвестиций в виде акционерного капитала дешевле любых заемных денежных средств. Но для России стоимость обслуживания акционерного капитала увеличивается через судебные решения ответственностью эмитента за «сохранность» выпущенных им акций. Эмитенты должны иметь четкие пределы своей ответственности и инструменты ее страхования, которых пока нет.

Коган Евгений

президент ООО «Московские партнеры»

1. Довольно долгий период своей жизни я жил заграницей и работал там советником по инвестициям в одном крупном банке. Так получилось, что первый раз я «прощупал» рынок российских ценных бумаг, еще живя за рубежом. Это случилось перед выборами 1996 г.: будучи управляющим портфелем одного уважаемого бизнесмена, я купил большую партию ГКОшек. Как все мы помним, Ельцин победил, поэтому мой клиент получил очень неплохую прибыль. В тот момент я задумался: а там ли я живу и работаю? Эти раздумья вернули меня в конце 1996 г. в Россию, на фондовый рынок, на котором работаю уже более 16 лет.

Далее были и взлеты 1997 г., и великий наш дефолт 1998 г., и дальнейшее развитие фондового рынка. То есть этим неблагодарным делом я занимаюсь уже 21 год.

2. Сегодняшнее состояние рынка близко к той картине, которую я наблюдал в России в 1999 г. Тогда фондового рынка как такового практически не существовало. Сегодня рынок, конечно же, есть, но в силу разных причин он чувствует себя не слишком хорошо. Уровень пессимизма и недоверия к нему, может быть, даже выше, чем раньше. Причин тому — много, и всем они известны: это внутренние и внешние факторы. Но преимущество 1999 г. перед днем сегодняшним в абсолютно другом уровне издержек. На данный момент имеется принципиально иная инфраструктура рынка, принципиально иное количество игроков, множество открытых интернет-счетов. Любой гражданин России может сейчас начать торговать через Интернет, т. е. появились другие возможности.

Но есть и отрицательные моменты. Например, содержание инвестиционной компании обходится гораздо дороже, зарплаты сотрудников не очень отличаются от докризисного (2007 г.) уровня, а эффективность бизнеса, к сожалению, уже не та. Требования к профучастникам стали более жесткими и обременительными, вследствие чего многие предпочитают закрываться и уходить из бизнеса. И чтобы выжить на этом рынке, пожалуй, больше, чем в 1999 г., требуются нестандартные подходы, высокая эффективность и проявление недюжинной изобретательности.

Также к негативным факторам я бы отнес на порядки возросшую роль государства в экономике. Чем больше присутствие государства в экономике, тем проблематичнее и ниже роль фондового рынка. Увы, но это так.

Во-первых, фондовый рынок и экономика неразделимы. Поэтому мне бы снова хотелось увидеть масштабную приватизацию, минимизацию налогов, снижение роли бюрократии и чиновников. Мечтать не вредно. И тем не менее перечисленное не может не привести как к росту инвестиций в стране и приходу западного капитала, так и к значительному уменьшению оттока капитала из России. Сам по себе российский фондовый рынок и биржа достаточно либеральны, и ключик к решению проблем рынка, как мне кажется, лежит в другом месте.

Во-вторых, необходима масштабная пенсионная реформа. Одна из важнейших проблем российского фондового рынка — отсутствие крупных долгосрочных инвесторов, «длинных» денег. Во всем мире «длинные» деньги — это пенсионные деньги. Только наличие таких игроков может стабилизировать наш рынок и придать ему очень серьезный импульс.

Константинов Владимир

заместитель генерального директора по развитию региональной сети ЗАО «ВТБ Регистратор»

1. Для меня рынок ценных бумаг открылся в 1993 г., когда мне, еще будучи доцентом РЭА им. Г. В. Плеханова, в составе группы волонтеров пришлось ездить по стране и освещать вопросы приватизации в рамках публичных мероприятий «День приватизации». Неожиданно меня пригласили прочитать лекции по вопросам приватизации для сотрудников ГКИ РФ. Не знаю, было ли это цепочкой каких-то закономерных событий или волей случая, но через короткий промежуток времени от ГКИ РФ мне поступило предложение организовать инспекционную группу, которой можно было доверить контроль над процессами приватизации. Предложение было достаточно неожиданным, тогда уже была утверждена тема моей докторской диссертации. Но, видимо, стремление к новому победило, пришлось уйти из института. В составе группы кандидатов, отобранных для работы в инспекционной группе, я был направлен в компанию «Прайс Уотерхаус», где прошел необходимую профессиональную подготовку, после чего зачислен в штат. К этому моменту уже была организована ФКЦБ России, с сотрудниками которой мне пришлось тесно взаимодействовать. Рынок ценных бумаг формировался на глазах. Далее все походило на снежный ком. С сентября 1993 г. уже принимал участие в проверках учета обращения, погашения и уничтожения приватизационных чеков по всей цепочке ее участников. С сентября 1994-го по 2001 г. участвовал в разработке программы проверки компаний, оказывающих регистраторские услуги на фондовом рынке, и обслуживаемых ими акционерных обществ. Привлекался к подготовке программы проверки работы брокеров/дилеров, нормативных документов ФКЦБ России, федеральных законов. По приказу ФКЦБ России осуществлял контроль деятельности ПАРТАД и НАУФОР.

2. По прошествии большого количества времени, оглядываясь назад, могу сказать, что создание и становление рынка ценных бумаг было поистине революционным. Поэтому именно теперь хотелось бы ориентироваться на эволюционный путь его развития. Сегодняшнее состояние рынка ценных бумаг можно оценивать неоднозначно, но с точки зрения его инфраструктуры можно утверждать, что он сложился. Меньше стало грубых злоупотреблений со стороны профучастников, случаев мошенничества со стороны третьих лиц.

На мой взгляд, в настоящий момент наиболее важными проблемами для дальнейшего развития рынка ценных бумаг являются создание мегарегулятора, а также место и роль в нем ФСФР РФ, создание Центрального депозитария, функционирование связки «Центральный депозитарий — регистраторы». В первую очередь необходимо решить проблему Центрального депозитария: данный вопрос не может долго находиться в подвешенном состоянии в связи с принятием соответствующего закона, поскольку затрагивает интересы многих участников рынка ценных бумаг, и прежде всего регистраторов. Но независимо от методов решения этой проблемы надо сохранить то, что выдержало испытание временем и доказало свою востребованность.

Лансков Петр

председатель совета фонда «Инфраструктурный институт», докт. экон. наук

1. Для меня рынок ценных бумаг начался с чековых аукционов в период массовой приватизации в 1992–1994 гг. По сути, на них происходила квазирыночная встречная оценка и продаваемых в акционерной форме долей участия в капитале предприятий, и самих приватизационных чеков (ваучеров). Фактически ваучер стал наиболее ликвидной в тот момент ценной бумагой, вокруг которой формировались зачатки фондовой инфраструктуры: брокеры, фондовые центры, биржевые площадки. Будучи заместителем директора Фонда имущества Санкт-Петербурга по фондовому рынку, я отвечал за развертывание и работу сети пунктов подачи заявок на участие в чековых аукционах и подведение их итогов. Изначально мы договорились с петербургским Сбербанком о том, что эти функции будут выполнять около десятка его отделений по всему городу. Кроме того, заявки принимались в двух фондовых центрах, запущенных на средства международной помощи, главным образом британского фонда «Knоw-how». Со своей стороны, на деньги Фонда имущества мы купили для отсталого в техническом смысле Сбербанка редкие тогда персональные компьютеры, не связанные между собой в единую сеть, ввиду того что и сетей общегородского масштаба тогда еще не было. Мы установили на них программу собственной разработки, обучили операционистов банка вводить данные о поданных заявках, которые по итогам аукционного периода в каждом отделении сбрасывались на дискеты, собираемые представителем Фонда, объезжавшим на машине пункты приема заявок. С дискет данные поступали на сервер Фонда, который их обрабатывал и выдавал сводный итог аукциона по конкретному предприятию. Около полутора лет аукционы объявлялись каждую неделю на несколько предприятий одновременно, т. е. проходили практически непрерывно. Использование принципа рассредоточения значимой аукционной информации и параллельное проведение нескольких аукционов одновременно сильно затрудняло манипулирование результатами конкретного аукциона в чью-либо пользу, тем более что вскоре в качестве пунктов приема заявок были также привлечены первые в Петербурге частные банки «Петровский» и Инкомбанк, а затем и крупные брокерские компании. Все эти структуры, принимавшие заявки на чековые аукционы, жестко конкурировали между собой, что создавало естественную защиту от возможных попыток концентрации промежуточной аукционной информации где-либо помимо Фонда имущества. Крупные чековые фонды пытались рассылать своих агентов по приемным пунктам для визуального отслеживания фактов подачи заявок, сопровождаемых крупными блоками ваучеров, но все равно серьезно повлиять путем «ваучерного» шпионажа на результаты аукционов никому из них не удалось. Другое дело, что из-за огромного количества чековых аукционов, проведенных нами в Петербурге (свыше 600), в городе к лету 1994 г. стала ощущаться относительная нехватка ваучеров, что объективно снижало цену на акции в ваучерах, но зато повышало оценку самого приватизационного чека O. Последнюю заявку на чековый аукцион универмага «Гостиный Двор» я сам принял в 23 часа 55 минут 30 июня 1994 г.

2. На мой взгляд, отечественный рынок ценных бумаг находится в угнетенном состоянии — в прямом и переносном смысле слова. С одной стороны, общественно-политическая и экономическая ситуация в стране (и в мире) объективно не способствует его росту, с другой — давление бюрократии на рынок в сторону привычной для нее «вертикализации» всей системы взаимоотношений его субъектов повседневно создает проблемы для участников рынка и потенциальных инвесторов. Имеет место чрезмерная зарегулированность самых разных, в том числе технологических, аспектов профессиональной деятельности при одновременной бесконтрольной и безнадзорной монополизации финансовых сервисов госбанками и иными принадлежащими государству структурами, включая в первую очередь Банк России. Под давлением последнего инфраструктура российского финансового рынка вследствие ее искусственной и неоправданной централизации все больше превращается в машину для перекачивания национального капитала на международные рынки и в иностранные юрисдикции. Защита прав собственности остается не подтвержденным делами лозунгом, что не может не учитываться долгосрочными инвесторами при принятии соответствующих решений в пользу других стран БРИКС. ФСФР оказалась неспособной как самостоятельно модернизировать нормативную базу в соответствии с потребностями рынка, так и передать СРО часть избыточной компетенции.

Инициированная А. Кудриным реформа регулирования финансового рынка, предполагающая постепенное разделение нормотворческой и надзорной составляющих в деятельности регулирующих органов, после его отставки вылилась лишь в механическое присоединение страхового надзора к разбухшему от избытка конфликтующих между собой полномочий неповоротливому органу, разместившемуся на Ленинском проспекте, 9. Вместо осмысленной модернизации регулятивной системы, предусматривающей отказ от ныне формально организованного и формально осуществляемого надзора прокурорского типа, и постепенного перехода к пруденциальной его форме предлагается опасная псевдоунификация на базе банковского надзора, которая чревата утратой учета специфики таких столь непохожих друг на друга сегментов финансового рынка, как инфраструктура, пенсионная сфера, деятельность брокерских, управляющих и страховых компаний.

Возглавляемая Минтрудом атака на накопительный компонент пенсионной системы довершает общую картину безрадостных перспектив российского фондового рынка, связанных в данном случае с искусственным перекрытием единственного реального внутреннего источника долгосрочных инвестиций.

Отсюда — мои общие рекомендации для решения накопившихся проблем:

- сокращение избыточных функций государства и количества его разнообразных органов на финансовом рынке, сосредоточение регулирующих органов на вопросах повестки дня, предлагаемой Советом по финансовой стабильности в рамках G-20;

- создание предпосылок для развития саморегулирования вместо бесконечного наращивания немотивированного потребностями развития рынка и защиты прав инвесторов функционала бюрократии;

- опора на гиппократовский принцип «не навреди» в реформе регулирования финансового рынка и отказ от механической передачи всех полномочий ФСФР Банку России.

Марич Игорь

управляющий директор по денежному рынку Московской Биржи

1. Для меня рынок ценных бумаг начался в 1993 г. с векселей. После окончания института я пришел на работу в один из коммерческих банков, где, собственно, и начал заниматься операциями с ценными бумагами — векселями. В последующие 7 лет ценные бумаги стали для меня фактически основным родом деятельности: кроме векселей, я имел дело и с облигациями, и с акциями как на внебиржевом, так и на биржевом рынках ММВБ. Тем не менее основной упор делал на fixed income. А в конце 2000 г. я уже работал на бирже, на рынке государственных ценных бумаг, перейдя, таким образом, на другую сторону торгового терминала. Несмотря на то что сейчас я отошел от рынка ценных бумаг в сторону валютно-денежного рынка, для меня он продолжает оставаться своего рода alma mater.

2. C 1993 г. рынок прошел огромный путь в своем развитии. На мой взгляд, сегодня он демонстрирует хорошую ликвидность и предлагает разнообразие финансовых инструментов. Однако в последнее время все больше беспокоят те проблемы и вызовы, которые стоят перед рынком и рыночным сообществом. Безусловно, основной вызов — это глобальная конкуренция между различными торговыми площадками и странами. Например, мы сравниваем российский рынок акций с Лондоном — и с долей российских ценных бумаг, которую они занимают в обороте LSE. Применительно к рынку облигаций основной вопрос: где будут торговаться российские долговые ценные бумаги с учетом допуска иностранных депозитариев к открытию счетов номинального держателя в Центральном депозитарии?

Ответы на эти вызовы находятся в плоскости систематических усилий участников рынка и, конечно же, государства по повышению конкурентоспособности российского фондового рынка. Для рынка акций важно наличие «длинных» денег, крупных размещений российских бумаг на отечественной бирже. В этом должны быть заинтересованы не только биржа и участники рынка (банки, брокеры), но и государство, и эмитенты. Без локальных размещений, я убежден, не будет ликвидного вторичного рынка, а для таких размещений необходимы внутренние инвесторы с большими деньгами, которые можно привлечь через эти размещения. Это вопрос и пенсионной реформы тоже. Мы, как биржа, принимаем самое активное участие в обсуждении этих проблем, но все же их решение лежит вне области биржевых технологий.

Некоторые из них мы должны устранить сами, как инфраструктура для построения развитого фондового рынка. В первую очередь это касается совершенствования технологий торгов, перехода рынка ценных бумаг на модель «Т+2» с частичным обеспечением вместо существующего полного преддепонирования и расчетов «Т0». Естественно, надо иметь развитой рынок РЕПО, прежде всего, запустить РЕПО с Центральным контрагентом, без которого невозможно функционирование ликвидного вторичного рынка.

Что касается облигаций, то нужны качественные сервисы со стороны как биржи и клиринговой организации, так и депозитария. Сделать возможным торги облигациями с частичным обеспечением и Центральным контрагентом, а также заключение сделок РЕПО с корзиной обеспечения и предложить удобные технологии управления обеспечением. Важно, чтобы появился стимул для локальной работы с облигациями в этом сегменте, потому что их можно будет максимально эффективно использовать, в том числе и для операций по управлению ликвидностью.

Подводя итог, можно сказать, что необходим целый комплекс мер, направленных, с одной стороны, на стимулирование локальных IPO и привлечение локальных инвесторов, а с другой — на действия самой биржи по выстраиванию необходимой инфраструктуры.

Матафонов Денис

генеральный директор компании «NETTRADER.ru»

1. В 1999 г. я устроился стажером в новосибирский банк, позже там же стал дилером — торговал облигациями федерального займа. Кроме того, в качестве брокера я обслуживал клиентские заявки и даже поработал в бэк-офисе банка. Отдел был совсем небольшой, я успел перепробовать все профессии. В итоге все бросил и уехал в Москву работать аналитиком, потому что здесь функционировал фондовый рынок, а в регионах его не было.

В нулевых годах российский рынок очень походил на сегодняшний: его штормило после пережитого кризиса, в отрасли образовалась безработица, доходы компаний были невысокими, а клиенты мало интересовались рынком. Так же, как сейчас торгуют преимущественно бумагами Сбербанка, в то время торговали одной акцией — РАО ЕЭС. Рынок начал бурно расти только в 2004 г., т. е. спустя почти 6 лет после кризиса, когда все были уверены, что «пила» — это навсегда и перспективы нет.

2. Сейчас рынок, что называется, «дохлый». Третий год отсутствует движение — нет ни роста, ни падения, клиенты устали от ожиданий и потянулись в банки. Институциональный брокеридж такой, какой мы его знали до 2008 г., кончился, если быть точным, он просто умер. Основные обороты идут через прямой доступ к бирже, которая тоже ничего нового предложить не может и еще долго не сможет — ей еще нужно переварить слияние.

В целом российский рынок как был, так и остается на задворках мирового финансового рынка. Чтобы изменить ситуацию, нужны простые меры: упростить регулирование — как налоговое, так и валютное; снизить барьеры по входу на рынок; всячески стимулировать работу спекулянтов, которые создают ликвидность. Пока все делается ровно наоборот: надувая щеки, пытаемся копировать NYSE или LSE. А надо бы брать пример с Сингапурской биржи и экономики в целом.

Миркин Яков

председатель совета директоров ИК «Еврофинансы», заведующий отделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН, докт. экон. наук, профессор

1. С вырезки из газеты «Известия» в октябре 1988 г., в которой сообщалось о предоставлении советским предприятиям права выпускать «акции трудового коллектива» и «акции предприятия» без преобразования в акционерные общества. Это были странные инструменты, которые так и не прижились, тем не менее они давали сигнал, что где-то там, за горизонтом маячит новая реальность.

Но по-настоящему я понял, что впереди — мир ценных бумаг, в октябре 1990 г. Все руководство Нью-Йоркской фондовой биржи прибыло в Москву представлять свой рынок. Казалось, что через 3—4 года мы построим свой собственный Манхэттен, и все флаги мира будут развиваться на нашей Уолл-стрит, где-нибудь в Москве.

2. Финансовая система России продвинулась в 1990–2000-е гг. по «шкале зрелости», став типичным развивающимся рынком, находящимся на срединной позиции (по финансовой зрелости) по отношению к другим подобным рынкам. Российская биржевая инфраструктура — одна из крупнейших в мире. «Сырьевые» деньги обеспечили в 2000-х гг. оздоровление сферы государственных финансов. Технологии финансового рынка — на современном уровне, ничуть не хуже западных рынков.

Вместе с тем отечественный ранок пока находится на периферии глобальных финансов.

Доля России в глобальных финансовых активах уступает ее доле в мировом ВВП (роль в международной экономике) — не превышает 1–1, 5%. Крайне ограниченная сфера международного использования российского рубля. Финансовые рынки мира низко оценивают уровень экономического и финансового развития России, а также конкурентоспособности ее финансового сектора. Страновой риск, на который ориентируются глобальные инвесторы, велик.

Сохранилось свойство российских финансов демонстрировать экстремально высокие колебания ликвидности, капитализации, процентов, валютного курса, покупательной способности рубля и глубокую, «рычажную» зависимость от динамики глобальных финансов.

Двузначный процент, высокая инфляция, низкая финансовая глубина, зависимость от финансовых потоков нерезидентов, склонность к «финансовым инфекциям», передаваемым с двукратным усилением, регулярные экстремумы в финансовой динамике, создаваемые потоками «горячих денег». Мы имеем один из самых высоких в мире уровней процентной маржи.

Значительная часть российских финансовых активов, собственности, денежных потоков осела за рубежом. В России создана уникальная по офшоризации экономика. Уходят «длинные» деньги государства и частных владельцев, а взамен поступают горячие/спекулятивные деньги.

Основная борьба за крупный устойчивый финансовый рынок России, нацеленный на финансирование модернизации и опережающего экономического роста, — впереди.

Как это сделать? В центре идеологии монетарных властей и экономических ведомств должна стоять политика финансового развития России, политика большей финансовой глубины (financial depth) вместо попыток решить одиночные задачи в разбалансированной финансовой системе, будь-то снижение инфляции или устойчивость валютного курса рубля.

Что это такое и какими методами осуществить политику финансового развития? Ответ можно дать только в многостраничном документе. Подобный документ (Стратегия развития рынка капиталов) был принят и опубликован СРО «Национальная фондовая ассоциация» в 2011 г. Еще один ответ можно получить в серии аналитических докладов «Стратегия развития финансовой системы России», подготовленных по заказу государства и опубликованных в 2010–2012 гг. Они широко доступны на исследовательских интернет-порталах ecsocman.ru, researchgate.net и др.

Осипов Сергей

председатель совета директоров, президент ООО «Инвестиционный Республиканский Банк»

1. В 1997 г. я был принят на должность оператора по учету ценных бумаг в славную систему депозитариев Газпрома. В то время помимо учетной деятельности мы вели реестры акционерных обществ в качестве трансфер-агента. До 15—16 ч успевали сделать все проводки и обслужить клиентов, а после играли по банковской сети в Descent и Starcraft: участвовали в космических войнах друг против друга.

2. В настоящий момент уровень развития инструментов фондового рынка существенно улучшился, претерпели качественные изменения системы учета и налогообложения. Тем не менее участников инфраструктуры стало значительно меньше, и это очень печально. 15 лет назад в каждом городе России работало большое количество инвесткомпаний, сегодня остались и выживают только «последние могикане». Государству нужно срочно решать вопрос стимулирования развития региональных рынков. Среди основных методов можно предложить следующее: пересмотреть жесткий административный регламент, ограничивающий получение лицензий ФСФР инвестиционными компаниями; усовершенствовать режим налогообложения с целью стимулирования прихода на российский рынок нерезидентов; привести в соответствие мировым стандартам тарифную политику; создать условия в российском правовом поле для развития деятельности форекс-операторов; продолжить реализовывать программу повышения финансовой грамотности населения и др.

Папахин Олег

президент Национальной ассоциацииквалифицированных инвесторов

1. Не сочтите за реверанс, но по-настоящему я осознал, что такое финансовый рынок, когда начал регулярно ездить на региональные форумы, организованные журналом «Рынок ценных бумаг». На этих мероприятиях создается та общая энергетика, которая лично для меня и является сутью любого коллективного явления, в том числе и рынка.

2. Состояние рынка, по-моему, нормальное, вполне живое, и перспективы у него хорошие. Рынок — это живой организм: немного прихворал, похандрил и сейчас идет на поправку. Питаться ему надо хорошо — свежими идеями, новыми инструментами, и тогда все будет замечательно.

Пахомов Сергей

независимый эксперт, докт. экон. наук, профессор МГУИЭ

1. Рынок ценных бумаг в России для меня начался в конце 1993—начале 1994 г., когда шла ваучерная приватизация и широко развернулись программы скупки акций российскими банками для последующей перепродажи западным банкам и фондам, уже тогда начавшим работать в России. Вспоминаю встречу с одним из первых представителей фонда Firebird Fund — молодым американцем, который жил в съемной «однушке» и уверял нас скептиков, что фондовый рынок России ждет бурный рост и взлет по капитализации. Тогда мы не очень поверили ему, и, как оказалось, напрасно. Затем начал функционировать рынок ГКО. Операциями на этом рынке я занимался достаточно активно в 1995—1997 гг., работая руководителем инвестиционного управления и управления казначейских операций в одном из российских банков. По объему портфеля, построенного на «плече», банк входил в первую «двадцатку». В 1997—1998 гг. инвестировал на рынке ГКО временно свободные резервы инвестиционно-заемной системы Москвы — стоимость инвестиционного портфеля достигала 1, 5 трлн (неденоминированных) руб. Из этого портфеля мы вышли весной 1998 г., заработав для бюджета города эквивалент в 10 млн долл. В это же время начал принимать посильное участие в развитии рынка внутреннего и внешнего долга в России через создание рынка долговых обязательств г. Москвы.

2. Состояние рынка ценных бумаг в России (как и везде в мире) отражает состояние российской экономики, со всеми присущими ей и хорошо известными проблемами: сырьевая монокультурность, растущая доля участия государства, ничтожное количество «голубых фишек», отсутствие новых имен среди эмитентов и т. д. Рынок внутреннего долга страны развивается слабо. Корпоративные эмитенты все чаще отдают предпочтение выпуску ценных бумаг в форме еврооблигаций, государственный долг все больше становится федеральным, рынок долга местных органов власти имеет тенденцию к стагнации и даже к сжатию, государственное регулирование ужесточается, что ведет к прогрессирующему сокращению числа профессиональных участников этого рынка.

Для решения этих проблем необходимо ограничение роли государства в экономике и на рынке ценных бумаг (в форме доминирующей роли на нем государственных компаний и банков), приведение государственного регулирования в разумные рамки, формирование новых «локомотивов» экономического роста. Только экономический подъем на основе создания благоприятного инвестиционного климата даст российскому рынку ценных бумаг новый стимул для роста и развития, приведет к появлению новых эмитентов акций и облигаций. Однако это легче сказать, чем сделать.

Плугарь Наталия

генеральный директор «ВТБ Капитал Управление активами»

1. Мое знакомство с рынком ценных бумаг началось со сделок на рынке ГКО/ОФЗ в 1996—1998 гг. в банке, где я тогда работала. После кризиса в 1999 г. это знакомство продолжилось уже на рынке коллективных инвестиций — УК НИКОЙЛ (УРАЛСИБ) тогда преобразовывал ЧИФ «ЛУКОЙЛ Фонд» в группу паевых фондов. С этих пор моя работа неразрывно связана с рынком ценных бумаг, паевыми инвестиционными фондами, доверительным управлением различными видами активов.

2. Российский рынок пока некрупный, но перспективный. Очень многое определит стратегия, которая будет принята в пенсионной сфере — от развития этого рынка во многом зависит и будущее рынка ценных бумаг. Чем больше возможностей откроется для инвестиций, тем объемнее станет рынок ценных бумаг; чем шире будут раздвинуты его границы, тем больше инструментов и стратегий инвестирования мы сможем реализовывать. Здесь все взаимосвязано.

Давайте говорить не о проблемах, а о задачах — по-моему, это более позитивно.

Основная цель — развитие рынка.

Эта задача включает в себя много составляющих: унификацию законодательства по регулированию разных сегментов рынка; создание новых инструментов инвестирования; воспитание у граждан навыков накопления денег с начала трудовой деятельности; борьба с финансовой безграмотностью населения и помощь людям в овладении экономическими знаниями «с молодых ногтей» (планирование доходов-расходов, выбор стратегии накапливания, распознавание финансовых пирамид и пр.); увеличение способов накапливания средств; государственное стимулирование долгосрочных накоплений; «шаговая» доступность инструментов рынка ценных бумаг; развитие паевых биржевых фондов, паевых фондов различной направленности, в том числе и фондов жизненного цикла. Важный, но совершенно неразвитой сегмент рынка — рентные паевые фонды, которые могли бы стать основой долгосрочного инвестирования при минимальном риске, соответственно, развивался бы легальный рынок арендного жилья, что позволило бы решить и жилищные проблемы. Нужно уделять внимание и секьюритизации государственных инфраструктурных проектов и направить в эту сферу экономики «длинные» деньги с рынка пенсионных инвестиций.

Для решения перечисленных задач необходимо совершенствование инфраструктуры рынка ценных бумаг — речь идет как о профучастниках, так и о технической оснащенности этого важного кластера. Следует обратить внимание на систему регулирования участников рынка ценных бумаг — внедрять стандарты профессиональной деятельности, обновлять систему отчетности и сбора информации, реформировать систему контроля. Настало время развивать институт саморегулируемых организаций: расширять их полномочия, передавать им функции по сбору отчетности, часть контрольных функций, а для этого вводить обязательность членства.

Профучастников должно быть много и разных по размеру и охвату рынка, а подход к установлению требований к ним — дифференцирован. Не надо их сосредотачивать только в центральных городах России — качественные услуги на рынке ценных бумаг должны быть доступны гражданам и предпринимателям вне зависимости от места жительства.

Надеюсь, что все эти задачи будут решены.

Поляков Игорь

председатель совета директоровЗАО «Новый регистратор»

1. Начало моей деятельности на рынке ценных бумаг тесно связано с улицей Расплетина в Москве, где в небольшом двухэтажном особнячке помимо ООО ИАЦ «Аналайз» расположились редакция журнала «Рынок ценных бумаг», а также издательство «Граникор», а также …..

Так вот: в 1993 г., где-то в середине года, я пришел в компанию «Аналайз», чтобы заняться новым делом, которое называлось «ведение реестров акционерных обществ». Мне повезло — я попал в начальную точку отсчета: никто ничего толком не знал, нормативных документов почти не было, все создавалось «с нуля». Начинали с одним на всех компьютером, сломанным креслом и программой от компании «Грант». Вот мой старт.

Хорошие были времена — интересные. Рождалась инфраструктура рынка ценных бумаг России.

2. Сегодня мы являемся свидетелями очередного этапа преобразования рынка — изменения модели инфраструктуры рынка ценных бумаг России. Обсуждается создание мегарегулятора. Тем временем эмитенты продолжают убегать и размещаться на Западе.

Происходит периодическое делистингование. Идет постоянное «схлопывание» эмитентов — принудительные выкупы. Новых эмиссий и новых предприятий что-то не видно. Количество участников рынка ценных бумаг сокращается.

Объединение бирж? Данный проект явно носит меркантильный характер и не очень связан с рынком как таковым. Я расцениваю этот шаг (в том виде, как оно прошло) как вредный. Принятый Закон о ЦД утяжеляет инфраструктуру рынка ценных бумаг, и многим (как представляется, большинству) до сих пор не понятно, как это будет работать. Законы пишутся на коленках, сопровождая мыслями «сейчас гениально перепишем».

Между тем Центробанк добрался до первой скрипки. Оркестр только формируется. Наша (регистраторская) игра, похоже, не очень нравится концертмейстеру.

Проблемы и методы? Думаю, это надо решать в консерватории, а рынок сам подстроится — на то он и рынок.

А если немного серьезней, то отсутствие конкуренции уводит нашу систему далеко от рынка. Без внутренней конкуренции нельзя быть успешным на внешнем рынке! Нет четкого понимания, что мы строим (какую модель) и что хотим получить на выходе. Идет прозаическая ведомственная игра.

Кто-то (там на верху) должен взять на себя ответственность и сказать, мы делаем то-то и то-то, структура такая-то, ожидаемые результаты такие-то. Проще говоря, системный подход нужен — необходим! Без него кранты.

Вроде бы правильная мысль лежит на поверхности. Ан нет, все не так! Давайте дождемся рынка (а вдруг он оживет?), он сам выстроит систему (парадоксально, но так). А пока его (рынка) нет, делать можно, что хочешь: хоть ЦД, хоть черта лысого — работать это не будет.

Пономарев Дмитрий

НП РТС

1. Рынок ценных бумаг для меня начался с торговой системы «ПОРТАЛ», которую привезли в Россию консультанты во главе с Джоном Балкли, и с Фреда Берлинера — в прошлом биржевого трейдера с Уолл-стрит, который охотно делился опытом биржевых спекуляций и придумал те аббревиатуры акций (тикеры), которыми РТС пользуется до сих пор.

2. Рынок сегодня не оправдал вчерашних ожиданий, и, к сожалению, прогнозы еще хуже. Статистика оборотов, количества активных клиентских счетов в брокерских компаниях и срока их жизни, сделок, инструментов, эмитентов, качества корпоративной информации — все свидетельствует об этом. Конкуренция, которая столько лет толкала вперед биржевые и расчетные технологии, теперь тоже сошла на нет после успешного объединения двух бирж. Москва едва ли состоялась как национальный финансовый центр, не то что международный.

Думаю, нужно засучить рукава и методично, шаг за шагом, проанализировать все причины такого положения дел, и еще раз обсудить целевую картинку, потребности той экономики, которую строит наше правительство.

Прасс Павел

генеральный директор ОАО «Специализированный депозитарий «ИНФИНИТУМ»

Пользуясь случаем, с огромным удовольствием хочу поздравить журнал «Рынок ценных бумаг» с 20-летием. Знаменательная дата и серьезный пройденный путь. Сложно даже осознать, но оказывается уже целых 20 лет! Все эти годы «РЦБ» по праву именуется профессиональным журналом — и это очень точная характеристика — журнал профессионалов для профессионалов финансового рынка. И я искренне желаю лично Александру Коланькову, всему коллективу журнала, его читателям и участникам рынка развития, новых идей и их успешного воплощения, постоянной востребованности и самое главное — удовольствия от своей деятельности и ее результатов, и вообще от жизни!

1. Лично для меня рынок ценных бумаг начался в 1994 г. довольно прозаично — с наблюдения за стремительным вовлечением населения в «рынок» в формате многочисленных МММ-подобных конструкций и скупочно-ваучерной приватизации. С наблюдения, так как поначалу участвовал я в этом косвенно — пописывая учетные мини-программульки для моих товарищей-брокеров. Это, скажу вам, удовольствие — смотреть на выдаваемые твоей программой графики курса МММ, стоимости «портфелей» и финансовых результатов брокеров. А уже летом 1994 г. я стал «профессиональным» регистратором, погрузившись в пучину неизведанных тогда вопросов. И по сей день отношу себя к инфраструктурщикам финансового рынка.

2. Не буду давать комплексную оценку состояния рынка. Скажу лишь о том, что является главной проблемой на мой взгляд. Если совсем кратко, то: отсутствие в масштабе и в интересах страны устойчивого стратегического видения будущего и путей движения туда. Тактическая возня в отсутствие видения, глобальных целей и способов их достижения — это хаос и топтание на месте, сплошные неожиданности в процессе и «на выходе». Успех в таких условиях становится волшебно-интуитивной случайностью. Самое страшное — это невероятная слабость страны в глобальном смысле и перспективе. Надо более точно, серьезно и основательно приводить в соответствие реальные действия со своими сверхамбициями, не ограничиваясь громкими декларациями. Нельзя «вдруг и внезапно» принимать к рассмотрению пачку «сырых» законопроектов, вводящих вполне себе революционные новации, не понимая, какую задачу в долгосрочной стратегии развития страны или рынка эти изменения призваны решить. К сожалению, это проблема не только исключительно финансового рынка, но и страны. Что делать? Начать с формирования видения и целеполагания на самом верху власти. Рынок и эксперты помогут — профессионалов хватает. Нужны желание и воля к переменам, остальное — детали и настройка. А без этого можно жить? Да, можно, раз мы живем и «развиваемся», вопрос в роли, которую хотим играть. И пока стратегически не определимся — будем слабеть. А хочется и можется иначе. Ну, а в целом и остальном у нас все прекрасно O.

Ремнев Андрей

директор Депозитария Внешэкономбанка

1. Рынок ценных бумаг — это достояние рыночной экономики России. Более того, он является, пожалуй, наиболее рыночной ее частью. Тем приятнее быть сопричастным большому и важному для экономики страны делу. Для одних этот рынок начался с ваучеров, для других — с ГКО, мне же пришлось оказаться в эпицентре становления и развития рынка «вэбовок», т. е. облигаций внутреннего государственного валютного займа. Внешэкономбанк как агент правительства выдавал эти облигации в счет остатков на блокированных валютных счетах клиентов и совместно с Внешторгбанком (ныне — ОАО Банк ВТБ) организовывал внебиржевой рынок этих ценных бумаг.

Работая в то время в депозитарии Внешторгбанка, мне довелось участвовать во всех основных процессах создания организованного внебиржевого рынка «вэбовок». Этот сегмент рынка изначально формировался как международный — наряду с российскими брокерскими, инвестиционными компаниями и банками его активными участниками были крупнейшие иностранные банки — кастодианы. Под влиянием их потребностей и уже наработанного на различных рынках опыта наш рынок «вэбовок» быстро развивался. Во второй половине 1990-х гг. общий объем «вэбовок», учитываемых на счетах депо в депозитарии Внешторгбанка, достиг 10, 3 млрд долл. по номиналу, что составляло примерно 80% общего объема эмиссии. Среднемесячный оборот по номиналу облигаций вышел на уровень 40-45 млрд долл.

Большинство проблем было связано с документарной формой выпуска «вэбовок». Многочисленные случаи исчезновения, краж и арестов «вэбовок», выпущенных в виде индивидуальных сертификатов на предъявителя, заставили нас проанализировать ситуацию, сделать выводы и в последующем полностью отказаться от такой формы выпуска ценных бумаг. В результате наш рынок, хотя и очень молодой, в этой части оказался более совершенным, чем многие другие, имеющие длительную историю функционирования.

Школа «вэбовок» научила нас многому и помогла ввести в практику работы российского рынка современные приемы и методы депозитарного обслуживания ценных бумаг. Немалую роль в распространении новых знаний и опыта сыграл журнал «Рынок ценных бумаг». И в этом контексте 20 лет прожито коллективом журнала не зря. Наши поздравления с ЮБИЛЕЕМ!

2. В настоящее время российский рынок переживает серьезный этап — переход к новой «архитектуре» своей учетной системы. Принятый совсем недавно Закон о Центральном депозитарии открывает возможности вывести отечественную учетную инфраструктуру на современный международный уровень.

Центральный депозитарий как головной учетный институт системы должен обеспечить для профучастников и их клиентов — инвесторов соблюдение базовых требований, предъявляемых к современному рынку, а именно: гарантию и защиту прав собственности на ценные бумаги; максимальные удобства с точки зрения проведения полного спектра операций с бумагами, включая выплату доходов и обслуживание корпоративных действий эмитентов, с наименьшими издержками и в минимальные сроки.

На рынке может быть множество профучастников, в том числе организаторов торговли, но в учетной инфраструктуре должен быть единый центр, и этим центром должен стать Центральный депозитарий. Мы очень близки к его созданию на базе НКО ЗАО «Национальный расчетный депозитарий». Без этого шага мы бы не смогли даже в отдаленном будущем претендовать на статус международного финансового центра. Встраивание Центрального депозитария в уже сложившуюся инфраструктуру — процесс непростой. Однако принятый Закон о Центральном депозитарии и наблюдаемые нами энергичные шаги по его исполнению вселяют надежду на то, что его реализация пройдет безболезненно для участников рынка и откроет им новые перспективные возможности. Мы все оказываемся в равном положении, наш рынок открывается для инвесторов и профучастников из стран СНГ и многих других государств. Залог успеха — качество работы каждого и нашего рынка в целом.

На протяжении последних 10 лет журнал «Рынок ценных бумаг» находился в эпицентре горячих дискуссий по проблеме Центрального депозитария. На его страницах многие респонденты вели бурные баталии по этому поводу. Это дало возможность глубоко осмыслить тему и подготовить решения, которые нашли отражение в Законе о Центральном депозитарии. Коллектив журнала может и это поставить себе в актив. С началом нового 20-летия, коллеги!

Рыбников Алексей

президент Санкт-Петербургской Международной Товарно-сырьевой Биржи

1. Рынок ценных бумаг для меня сразу начался с организованных электронных форм торговли ГКО в 1993 г. С этой бумагой было связано много интересных проектов, в том числе счета «С» для нерезидентов, реструктуризация после дефолта 1998 г. и многое другое. Примерно тогда же рядом с рынком ГКО быстро вырос абсолютно неорганизованный и небиржевой рынок так называемых «вэбовок» — облигаций внутреннего валютного займа, возникших после реструктуризации долга Внешэкономбанка. Многие сегодняшние начальники подразделений банков и инвестиционных компаний начинали именно с этих рынков. Тогда мы были молодые, неопытные и вместе с тем очень «заряженные». С удовольствием вспоминаю это время и продолжаю общаться со многими коллегами и друзьями, кого знаю еще с тех пор.

2. За 20 лет своего существования фондовый рынок пережил не один кризис и сильно изменился. Сегодня наиболее острыми проблемами, препятствующими его развитию, являются следующие:

• Низкая степень вовлеченности фондового рынка в экономические процессы в стране. Этот рынок не в полной мере выполняет свои базовые экономические функции, прежде всего не является средством мобилизации капитала, а также не способствует трансформации капитала из сбережений в инвестиции. В фондовый рынок «не верят» ни инвесторы, ни эмитенты, ни правительство. Что делать? Нужна единая скоординированная программа действий, которая будет последовательно и планомерно реализовываться. С учетом реалий нашей страны это означает, что на государственном уровне должен появиться лидер, главный драйвер, наделенный полномочиями и доверием со стороны рынка и государства. Речь не идет о том, что кто-то по мановению волшебной палочки решит все вопросы, но организовать и запустить работу, по моему мнению, возможно только так.

• Консолидация регулирования. На сегодняшний день регулированием финансового рынка занимается несколько ведомств, министерств и служб. Несмотря на достаточно жесткое разделение контрольных, надзорных, законодательных и правоприменительных функций, финансовый рынок является целостным образованием, а множественность надзорных органов приводит к неопределенности в принятии решений, что влечет за собой увеличение издержек всей системы, причем со стороны как субъектов регулирования, так и государственных органов. При этом зачастую складывается ситуация, когда в процессе согласования отдельными ведомствами того или иного документа теряется темп в исполнении инициатив, выдвигаемых Президентом Российской Федерации и Правительством, что ведет к неэффективности в проведении государственной политики и тормозит процесс превращения России в один из мировых финансовых центров.

• Явная недостаточность базы инвесторов. Рынок не является самодостаточным и самовоспроизводящимся. Значительные колебания фондового рынка по-прежнему обусловлены вводом-выводом «западных» денег. За 10 последних лет на фондовом рынке так и не появилось российских долгосрочных инвесторов — пенсионные и страховые деньги, как и прежде, инвестируются с горизонтом в 1 год. К сожалению, о каком-то качественном прорыве с точки зрения развития институциональных инвесторов говорить не приходится, поскольку планы по пересмотру пенсионной реформы не только «убивают» этот сегмент, но и лишний раз повышают градус непредсказуемости действий государства на фондовом рынке, а ведь именно этого инвесторы и боятся больше всего. Именно эти долгосрочные деньги имеет смысл вкладывать в строительство фондового рынка нашей страны, вместо того чтобы «окучивать» непостоянных нерезидентов или уповать на массовый выход на рынок розничных инвесторов. При этом две последние категории инвесторов обязательно подтянутся, как только рынок обретет долгосрочную стабильность, что в принципе невозможно без формирования долгосрочного и объемного рыночного спроса на ценные бумаги российских эмитентов.

• Ограниченный набор инструментов фондового рынка не способен эффективно диверсифицировать риски и хеджировать их. Модель российского фондового рынка фактически реплицируется тремя-четырьмя бумагами. Состав бумаг на фондовом рынке не представляет собой «уменьшенную копию экономики» России, соответственно, даже индексное инвестирование не гарантирует того, что ты вкладываешь деньги в перспективы всей экономики, а не в ценные бумаги 1-2 конкретных эмитентов. До недавнего времени инструменты, которые были бы доступны финансовым инвесторам в качестве «защитных», отсутствовали. Финансовые рынки по всему миру сейчас находятся в кризисной ситуации, поэтому неслучаен интерес инвесторов к новым классам активов, в частности к инструментам товарного рынка. К счастью, возможности инвестиций в товарные активы для широкого круга инвесторов начали появляться и в России, что говорит о взрослении ее финансового рынка.

Савицкий Олег

генеральный директор ЗАО «Профессиональный регистрационный центр»

1. Для меня рынок ценных бумаг начался в 1992 г., когда, заканчивая учебу на факультете «Прикладной математики» в МИРЭА, я выбрал довольно необычную по тем временам тему для дипломного проекта, посвященную математическому моделированию процессов, приведших к обвалу на Нью-Йоркской фондовой бирже в 1987 г. Где-то через год после окончания института я узнал о пропаже моей дипломной работы из архива кафедры, на которой я защищался. В то время рынок только зарождался, становился на ноги, теоретическая, а тем более практическая база была крайне скудной. Интерес к этой теме проявляли огромный, и люди собирали материал по крупицам, из всех возможных источников. Было приятно осознать, что мой проект представляет не только теоретический, но и практический интерес для кого-то.

2. Рынок «завис», застрял на месте, хотя он достаточно технологичен, отрегулирован и даже зарегламентирован. Но все-таки для экономики фондовый рынок — это механизм, а не самоцель. Если все механизмы самолета исправны и работают как часы, а машина простаивает, значит, надо в первую очередь разобраться: или пассажиры почему-то никуда не хотят лететь, или их нигде не ждут, поэтому они не купили билеты. Ну, или и то и другое.

Сагдиев Асхат

президент ИГ «Универ»

1. Для меня рынок ценных бумаг начался с покупки нескольких акций «ТЕЛЕМАРКЕТА», «Дока-пиццы» и, конечно же, билетов «МММ». Безусловно, это были суррогаты ценных бумаг, но на торговле этой макулатурой выросло множество отличных профессионалов. Немного позже появились ваучеры уже с признаками настоящих ценных бумаг. Далее все это переросло в оптовую торговлю на ЦРУБ (Центральная российская универсальная биржа в здании ДК «Плешки»). С партнером по нашей альма-матер — Бауманке — я приобрел там брокерское место (по сути, один стол), где мы с упоением торговали всеми этими бумагами. При этом это была подлинная биржа с классической «ямой» и маклером, со всеми атрибутами. Но настоящий рынок ценный бумаг начался, конечно же, с торговли ваучерами и участием в чековых аукционах, когда названия компаний «Когалымнефтегаз», «Юганскнефтегаз», «Мосэнерго», «Газпром» плотно вошли в наш обиход. Огромное спасибо Анатолию Чубайсу за его создание и стремительное развитие. Во многом благодаря ему финансисты, брокеры-дилеры, управляющие активами, регистраторы и многие другие наши коллеги сейчас имеют свою любимую работу.

2. Сегодняшнее состояние российского рынка ценных бумаг в целом не слишком радует, что связано с узостью нашего рынка в целом и с общемировыми экономическими проблемами в частности. Хотя, конечно, по сравнению с рынками наших соседей — Украины, Казахстана, Беларуси и других, можно сказать, что рынок чувствует себя прекрасно. Но нам нужно и хочется сравнивать себя с ведущими развивающимися странами. Все же Россия — самая большая страна в мире и лидировала в разное время по многим показателям! Наш рынок остается одним из самых недооцененных и волатильных, хотя при этом он достаточно ликвиден. Для инвесторов это, с одной стороны, плюс, но с другой стороны, это говорит о больших его проблемах. На рынке очевидный дефицит долгосрочных инвесторов, что не позволяет привлекать сюда долгосрочный капитал на адекватных условиях. Поэтому наш рынок ценных бумаг неустойчив и крайне зависим от спекулятивного иностранного капитала. И новые веяния, связанные с реформой пенсионной системы и секвестром ее накопительной части, вызывают большие опасения и не способствуют развитию рынка. При этом рынок корпоративных облигаций достаточно развит и успешно конкурирует с традиционным банковским финансированием. Регулирование в целом медленно, но постепенно совершенствуется. Принятие Закона об инсайде стало одним из ключевых событий в развитии финансового рынка. Постепенно продвигаются вопросы, связанные с инфраструктурой рынка, в частности созданием уже набившего оскомину Центрального депозитария. Объединение бирж хотя и вызывает некоторую озабоченность у профессиональных участников в связи с возможным ростом тарифов из-за отсутствия внутренней конкуренции, но создает предпосылки и возможности для конкурирования биржи уже на европейском уровне, притока ликвидности на внутреннем рынке. Собственно, те шаги, которые предпринимаются для повышения прозрачности учета прав и прихода на рынок местных «длинных» денег, особенно пенсионных, будут способствовать росту привлекательности российских ценных бумаг для инвесторов, в том числе и иностранных. Хотелось бы, чтобы продвигалось законодательное стимулирование количественного и качественного роста внутреннего инвестора. Профессиональное сообщество в лице НАУФОР вносит разумные предложения по налоговому стимулированию этого процесса (ликвидация НДС для финансовых услуг, льготы по подоходному налогу и т. д.). Кроме налоговых стимулов в повышении привлекательности внутреннего рынка немаловажная роль отводится удобству торговли на бирже и развитию инфраструктуры по лучшим западным стандартам (система расчетов «Т+3», допуск иностранных ценных бумаг).

Свинцов Александр

генеральный директор Брокерской компании КИТ Финанс

1. Учась в аспирантуре Бауманского университета, я жил в общежитии. Нас в комнате было двое, и мы уже начали подрабатывать то в одной, то в другой организации. Мой сосед тогда устроился в банк «Российский Кредит», и, встречаясь вечером, мы, естественно, обсуждали работу и свои перспективы. Это был 1995/96 г. Тогда зарождался фондовый рынок, появился рынок ГКО. Мы собрали свои сбережения и открыли брокерский счет, через который начали торговать. Торговля ГКО была довольно успешной, и это стало затягивать. В 1997 г. я также пошел работать в «Российский Кредит», в Клиентский центр банка. В том же году стартовали фондовая секция ММВБ и работа с клиентами на биржевых рынках — началась моя карьера финансиста.

2. Сегодня рынок, конечно, совершенно другой. За короткий период он прошел большой путь в своем развитии. Рынок ценных бумаг все больше входит в жизнь не только экономики страны, но и обычных граждан. Уже не пугают сложные термины, а что такое акция или облигация, не нужно никому объяснять. Сегодня уже невозможно себе представить, что рынка ценных бумаг нет. Тем не менее доверие к рынку еще очень низкое. Очень маленький процент населения участвует в торгах, особенно если сравнивать с развитыми европейскими странами или Америкой. Со стороны государства нужна программа поддержки и стимулирования. Налоговые льготы, страховые программы, развитие регулирования в части защиты интересов миноритариев, определенность и стабильность в дивидендной политике, особенно компаний с участием государственного капитала.

На мой взгляд, есть и еще ряд задач, которые необходимо решать, чтобы развитие рынка получило второе дыхание. Нужно расширять интеграцию с системой мировых финансовых рынков, упрощая процедуру принятия лицензионных требований разных регуляторов на законодательном уровне.

Важный момент — упрощение процедуры валютного регулирования, когда профучастник ограничен в своих возможностях работы на финансовых рынках и не может предложить своим клиентам сервис в полном объеме.

Еще одной темой, над которой стоит задуматься, является рентабельность брокерского бизнеса. Рынок развивался, когда существовали крупные финансовые холдинги и можно было дотировать одни части бизнеса за счет высокой маржинальности других. Брокерский бизнес стал конкурировать за клиента тарифами, предлагая широкий спектр бесплатных сервисов. Сегодня появляется необходимость в специализации, повышении надежности и качества. Это должно оплачиваться, но устоявшиеся привычки получать бесплатные услуги сильны. Нужно менять структуру доходов на рынке. А это, в свою очередь, может привести к качественному изменению, когда рынок из спекулятивного превратится в инструмент работы для любого клиента.

И конечно же, одна из тем, которая должна быть основной в развитии рынка, — это технологии. Значительное увеличение скорости и объемов, многообразие клиентских торговых систем, изменение подхода к оценке риска, в том числе и ввод режимов работы, отличных от Т0, многообразие финансовых инструментов — все это должно быть существенным драйвером развития рынка.

Сидорова Наталья

директор, начальник управления депозитарных услуг ING Commercial Banking

1. Российский рынок ценных бумаг для меня начался с загадочного слова «кастоди», значение которого в 1995 г. мало кто понимал, однако в ING в то время оно уже вошло в обиход. Вместе c тем, как вы помните, тогда депозитарная деятельность даже не подлежала обязательному лицензированию, а какая-то нормативная и законодательная база практически отсутствовала. Соответственно, в далеком 1995 г. никто не представлял, на каких принципах должна строиться деятельность депозитария, и буквально все приходилось создавать с нуля, лишь изредка оглядываясь на то, как работает эта часть инфраструктуры фондового рынка в других странах.

Несмотря на это, уже тогда мы занимались обслуживанием программ RDC (Russian Depository Certificates) — российских депозитарных сертификатов. Их выпускал Bank of Bermuda (Cayman) Ltd, а ИНГ Банк выполнял функции субкастодиана и осуществлял хранение базового актива. Подобно нынешней процедуре выпуска и канселляции депозитарных расписок, выпуск RDC происходил следующим образом: собственники российских акций передавали бумаги на счет депо, открытый в ИНГ Банке специальным трастом, созданным на Каймановых островах (Bank of Bermuda (Cayman) Ltd). Траст эмитировал RDC на акции, и российские депозитарные расписки могли обращаться в системах CEDEL, EUROCLEAR и DTC. Это была первая подобная программа выпуска производных бумаг на российские акции за рубежом. И только после начала ее работы были запущены более известные программы ADR на российские акции. Для ИНГ Банка работа по обслуживанию базового актива RDC стала первым серьезным депозитарным проектом в России, и я рада, что смогла принять в нем участие.

2. У меня нет большого оптимизма ни в отношении состояния российского фондового рынка, ни по поводу легких путей его скорого развития. Есть как глобальные макроэкономические факторы, влияние европейского кризиса, так и чисто «российские болячки», лекарство от которых хорошо известно, но либо врачи не те попадаются, либо «пациент» болен сильнее, чем мы думаем. Говоря серьезно, ни внутреннего, ни внешнего долгосрочного инвестора на нашем рынке пока не наблюдается. Торговые обороты падают, капитал из России уходит, эмитенты продолжают размещаться за рубежом или инициируют процедуру делистинга. Вопросы об отсутствии «длинных» денег, неразвитости пенсионной реформы, недостаточной финансовой грамотности частных инвесторов обсуждались много раз. Что делать, известно, все рецепты выписаны, а дальше ничего не происходит — как в плане стимулирования локальных инвесторов и пенсионных фондов, так и в области реформирования соответствующего законодательства в данном направлении. С иностранными инвесторами — вопрос отдельный. Казалось бы, и среди стран BRICS мы не на последнем месте, и МФЦ долго строим, и ЦД уже на подходе, а перспективы активного спроса в отношении нашего рынка среди иностранных инвесторов весьма туманны, и никаких объективных предпосылок для радикального прорыва не наблюдается. Вместе с тем определенные положительные изменения в инфраструктуре, конечно, происходят — это и либерализация рынка государственных облигаций, и освобождение от налога доходов нерезидентов по государственным и еврооблигациям, и некая предполагающаяся стандартизация практики выплаты дивидендов эмитентами и процедур раскрытий, включая введение концепции ex-date. Это положительные изменения, но здесь, проводя ту же аналогию с лекарствами, важна правильность дозировки и своевременность применения, а иначе «перелечим», т. е. зарегулируем настолько, что вместо простоты и привлекательности рынка, в том числе и с ожидаемым появлением концепции иностранного номинального держателя, появятся новые нормативные акты и процедуры. Необходимо прежде всего отталкиваться от уже существующих, наработанных рыночных практик, действующей инфраструктуры, а не слепо оглядываться на то, как функционируют иностранные рынки и что там сделано у них. Важен правильный баланс между удобством рынка для инвесторов и вполне объяснимым желанием регуляторов контролировать процесс, в том числе получать сведения о конечных собственниках ценных бумаг. Радует, что в намерения регуляторов, по крайней мере, входит все большее покрытие рынка электронным документооборотом, включая даже такие «отсталые» его элементы, как эмитенты, ведущие реестр самостоятельно. Это, несомненно, приведет к тому, что все большее количество эмитентов, даже ЗАО, будут обслуживать именно профессиональные регистраторы, что непременно снизит не только риски инфраструктуры и риски неисполнения участниками рынка части законов, но и риски безусловной ответственности за действия третьих лиц. Вместе с тем я убеждена в том, что новый облик нашего рынка мы еще не можем до конца осознать. Многое можно будет спрогнозировать с гораздо большей долей вероятности, когда в полную меру заработает ЦД, будут переведены туда активы, подлежащие обязательному хранению в ЦД, завершится операционное объединение биржевых площадок и ДКК с НРД, будут запущены все продукты, над которыми сейчас работает как Биржа, так и НРД, включая цикл расчетов Т+n, DVP, кредитование ценными бумагами и т. д. Важны переход рынка в полной мере на БЭСП, отмена рейсов и внедрение единых стандартов платежей. В общем, у участников рынка, в каком бы качестве они здесь ни присутствовали, много работы — и обеспечивать бесперебойное функционирование инфраструктуры, и развивать продукты, и обслуживать клиентов, и адаптировать операционные процедуры и системы. Только через 1-2 года можно будет сказать, насколько положительно повлияли все эти изменения на состояние нашего рынка, и появился ли у него потенциал для дальнейшего развития, которого он заслуживает.

Сизов Юрий

заместитель генерального директора УК «Лидер»

1. Лично для меня знакомство с отраслью состоялось в 1991 г., когда я начал работать в Москомимуществе.

Помню первое заседание Комиссии по приватизации, на которое были приглашены работники торговли, представители сферы услуг. В то время трудовым коллективам раздавали акции предприятий, и у людей возникал вопрос, что с ними делать.

Позднее, будучи депутатом Московской городской думы и председателем Комиссии по приватизации, я участвовал в подготовке московской программы приватизации, частью которой было описание подходов к формированию фондового рынка. Был создан специальный орган, который определял правила ведения операций, — Московская комиссия по ценным бумагам, а затем появилось и Московское региональное отделение ФКЦБ.

Много всего было, но первые впечатления самые яркие.

2. Более чем за 20 лет проделана колоссальная работа, по некоторым параметрам мы продвинулись даже дальше, чем наши европейские коллеги. Например, сегодня расчеты на российской бирже осуществляются день в день.

Фондовый рынок сейчас имеет большие перспективы развития как относительно количества бумаг в обращении, так и объема сделок.

Существуют и проблемы, которые нужно решать.

Следует перейти от разговоров о необходимости повышения финансовой грамотности населения к реальным шагам, подготовить для этого специальную программу федерального и регионального уровня и применить системный подход. До сих пор большая часть населения не представляет, как работают механизмы фондового рынка, а ведь практически во всех развитых странах граждане активно инвестируют в ценные бумаги.

Нужно закончить бесконечные реорганизации в сфере регулятора и перейти к спокойной, стабильной и плановой работе. Тогда важные задачи участников рынка будут решаться значительно быстрее.

Соловьев Денис

управляющий директор «Альфа-банка»

1. Мое знакомство с рынком ценных бумаг состоялось в 1996 г. в переговорной комнате ОНЭКСИМ Банка, где после успешного собеседования с зампредом банка Михаилом Алексеевым меня заперли и забыли часа на 2. Первые 30 мин. я усердно заполнял анкету для поступающих на работу, а остальные 90 мин. пытался выбраться из помещения с бронированными дверями и окнами и выключенным телефоном. Хорошо ассистентка вспомнила о том, что что-то забыла в переговорной. Вернулась посмотреть что. Оказалось меня.

Если серьезно, то рынок для меня начался с совместной работы по созданию фондовой секции ММВБ. Никогда не забуду выстроившуюся после презентации открытия рынка очередь из представителей брокеров, ожидавших подписания договора на расчетное обслуживание в секции. Всецело отношу этот результат на счет классной презентации, которую мы сделали с коллегами из ММВБ.

2. В случае с российским рынком исторически шла борьба между концепциями ЦБ РФ и ФСФР (ранее ФКЦБ России). Центробанк контролировал банки и половину инфраструктуры рынка, а ФСФР регулировала небанковские брокерские и инвестиционные дома, владевшие РТС. После продажи крупнейших инвестиционных домов UFG, «Атон», «Тройка» банкам и создания успешного инвестбанка ВТБ, после продажи РТС ММВБ, контролируемой госбанками и ЦБ РФ, передача регулирования от ФСФР к Центробанку — неизбежный шаг.

В сущности, не важно, как именно перейдет контроль. Важен сам факт перехода и то, что этот процесс завершает длительный этап борьбы идей и групп за влияние на финансово-рыночную структуру. Положительным результатом такой передачи власти станет отсутствие внутренних препятствий, отрицательным — безыдейность, так как развитие обычно регулируется, в том числе и внутренними конфликтами.

Мы добились успехов в деле построения центра, финансы у нас тоже есть — с этим материалом и надо работать. Внутренний инвестор актуален потому, что международный на данный момент менее актуален. Нет его. Сбежал. Нечем нам сейчас привлечь международного инвестора, кроме денег. Значит, надо вырабатывать привлекательное предложение на рынке путем размещения бумаг приватизируемых компаний среди частных инвесторов на инвестиционных счетах. Суть этого инструмента инвестирования, широко используемого в США, в том, что инвестор, перечислив на счет некую сумму (например, до 500 тыс. руб. в год), взамен получает налоговый вычет в таком же размере, если срок использования средств на инвестиционном счете превышает 3 года. Вместе или вместо инвестиционной части пенсионного фонда — это хорошая основа для создания внутреннего спроса.

В России построена торговая и расчетная инфраструктура рынка, более или менее отвечающая международным требованиям. С учетом всех условий мы имеем на этом рынке более или менее справедливую оценку отечественных компаний, и не только российских. Если Московская Биржа начнет работать с иностранными эмитентами, то, возможно, в перспективе следует ожидать инвестиций в какие-то успешные зарубежные компании.

После того как ЦБ РФ урегулировал вопросы инфраструктуры, следует предоставить ему возможность грамотно решить проблему регулирования корпоративных отношений, влияющих на ценообразование при размещении и, соответственно, на инвестиционную привлекательность российских компаний.

Потенциал внутреннего инвестора невелик, что показало размещение Сбербанка, в рамках которого около 70% было выкуплено западными инвестиционными фондами, а 30% размещено через аукцион на ММВБ для внутренних инвесторов.

В отношении приватизации российских компаний (которая, надеюсь, будет происходить все-таки в России) какое мнение может сложиться у разных участников? Или в отношении того, на чьи деньги будет осуществляться приватизация — пенсионного фонда, частных инвесторов или еще кого-то?

Не случится ли так, что привлекательные для российских инвесторов размещения всегда будут реализовываться по схеме «70:30», предусмотренной регулированием ФСФР?

Не пора ли изменить не только устаревшие концепции регулирования, но и саму модель? Необходимо обеспечить наш рынок не на 30%, а на столько, сколько ему нужно для развития. Кто, как не ЦБ РФ, обладает достаточным весом для принятия политически сложных решений. Например, таких, как отмена депозитарных расписок?

После того как состоялись решения по объединению бирж, создан Центральный депозитарий, принято постановление о внедрении конкурентных технологий клиринга и расчетов, т. е. построена привычная для западного инвестора инфраструктура, даже предоставлен доступ международным центральным депозитариям к ведению деятельности по учету прав на ценные бумаги в России, какой смысл в опосредованном владении российскими акциями через депозитарные расписки?

Инвестиционная часть пенсионного фонда, безусловно, заслуживает вложения в качественные российские активы, разрешенные не на 30%, а на столько, насколько нужно.

Короче лозунг: даешь внутреннему инвестору!

Темкин Марк

главный исполнительный директор, руководитель инвестиционного бизнеса ФК «УРАЛСИБ»

1. Конечно, можно вспоминать студенческие годы и торговлю ваучерами по схеме «ваучер — деньги — водка — два ваучера — четыре водки — студенческая пьянка с сокурсниками по экономфаку МГУ в ДАСе на Шверника». Но если серьезно, то рынок ценных бумаг для меня начался в 1997 г. со знакомства с Владимиром Скворцовым, Константином Мельниковым и Александром Перцовским (все трое — руководители и старшие партнеры «Ринако Плюс») — очень разными, но совершенно замечательными людьми.

Я сказал сам себе: делай что хочешь, но ты должен у них работать!

Ну и как говорится, «нет такой крепости, которую не могут взять большевики».

2. Сейчас рынок находится не в слишком бодром и здоровом состоянии. Пожалуй, это один из самых непростых моментов за многие годы. Если в 2008–2009 гг. падение и рост были очень мощными и полный цикл мы в основном прошли за год, то сейчас слабость рынка и неуверенность инвесторов, которые выливаются во всплески нестабильности и отсутствие интереса, устоявшееся предпочтение облигаций акциям, носят затяжной характер. Все это происходит на фоне рецессии в Европе, долговых проблем в этом регионе, замедления темпов роста экономики во всем мире.

Если указанные проблемы можно в значительной степени связать с цикличностью финансовых рынков, ожидая восстановления уверенности при ускорении макроэкономических индикаторов, т. е. тенденций, которые вряд ли сменятся даже при новом витке бизнес-цикла, то они носят структурный характер.

Значительную часть классического бизнеса инвестбанков, особенно в части торговли ценными бумагами, оттянули на себя системы прямого доступа на рынок (DMA). Бизнес наших клиентов и управляющих, таким образом, стал более технологичным. У них же появилась мощная конкуренция в виде фондов ETF, которые, в свою очередь, являются более дешевым и технологичным продуктом для конечных инвесторов. Абсолютное большинство чистых притоков новых денег (более 80%) поступают сейчас на рынок через эти фонды. Многие классические фонды теряют в связи с этим своих клиентов, закрываются. Частные игроки, в свою очередь, посредством динамично развивающегося рынка производных инструментов получают недорогое кредитное плечо и возможность спекулировать.

Рынки облигаций и акций живут сейчас разными жизнями. Первый — весьма динамичный. Компании и банки активно рефинансируются в рублях, снижая валютные риски. На рынке акционерного капитала сделок очень мало при высокой конкуренции и низких комиссиях. Финансовые организации, предоставляющие клиентам займы самостоятельно и готовые при возможности обеспечить выход на публичные рынки, в такой ситуации выигрывают — кризис подчеркнул перспективность модели КИБ.

Экономика должна войти в более устойчивую фазу роста, а рынок — несколько очиститься, оздоровиться. Некоторые игроки, в том числе те, кто пережил кризис и 1998 и 2008 гг., уходят: ING — самый яркий пример из недавних. Те, кто останутся, реорганизуются, сместят акценты, «переизобретут» себя, если угодно. Мало сомнений в том, что преобразования будут продолжаться не один год и через несколько лет индустрия еще изменится.

Тяжлов Михаил

генеральный директор УК «Коллективные инвестиции»

1. Для меня рынок ценных бумаг начался в октябре 1997 г., в день обвала азиатских бирж, наступления острой фазы знаменитого Азиатского кризиса. До 1997-го я работал научным сотрудником в Академии наук и был далек от фондового рынка. В октябре того года пришел на собеседование в инвестиционную компанию на должность трейдера.

Собеседование протекало весьма странно: периодически вбегали растрепанные люди с криками «еще 5%», «Газпром пробил 11 тысяч». Директор периодически покидал комнату, долго не возвращался, был растерян и задумчив. Глядя в потолок, произносил фразы типа «…этого просто не может быть, еще 20 пунктов, и рынок умрет совсем». Тогда я не знал, что присутствую при историческом моменте.

2. Рынок стагнирует. Сейчас, на мой взгляд, ситуация намного серьезней, чем в 1997—1998 гг. Нынешний кризис — результат системных мировых экономических диспропорций. Невозможно разрешить имеющиеся проблемы без системных структурных изменений, прежде всего в мировых финансах. Очевидно, что простого решения нет и, что делать, никто особо не знает, поэтому тушат пожар бензином, накачивают рынки деньгами. К счастью, не мне нужно принимать эти решения, да и в целом от России здесь мало что зависит. Судя по всему, кризис «зальют» деньгами, запустят инфляцию, обесценят обязательства, и начнется новая жизнь, скорее всего, в рамках старой парадигмы. Будет как всегда: приватизация доходов, социализация проблем. Бедные станут беднее, богатые богаче — жизнь продолжится, в том числе и на фондовом рынке.

Ячник Олег

председатель совета директоров ОАО ИФ «ОЛМА»

1. Для меня фондовый рынок начался с прочтения книги Б. И. Алехина «Введение в фондовые операции», которая появилась в 1991 г. и, наверно, была единственной на эту тему. Она запомнилась, и когда в конце мая 1992 г. я увидел в «Экономической газете» объявление о наборе слушателей на двухнедельные курсы по рынку ценных бумаг, я, не раздумывая, пошел учиться. В это время в МВТУ им. Н. Баумана, где я работал, шла зачетная неделя и начиналась сессия. Учебу приходилось совмещать с приемом зачетов и экзаменов. Разрывался в буквальном смысле слова. А на курсах все было перемешано: и банки, и страхование, и ценные бумаги, и биржи — словом, все то, чего в России в тот момент почти не существовало. Поэтому интерес и желание поработать на рынке ценных бумаг крепли с каждым днем.

После завершения курсов мы с партнерами приняли решение создать инвестиционную компанию для работы с ценными бумагами, и 15 июля 1992 г. Инвестиционная фирма «ОЛМА» была зарегистрирована.

Свой самостоятельный деловой шаг мы сделали относительно быстро: в начале октября была заключена первая сделка — клиент купил акции популярного в то время Инкомбанка. А 18 декабря 1992 г. «ОЛМА» стала лицензированной компанией — Департамент финансов правительства г. Москвы выдал лицензию № 7 на осуществление деятельности на рынке ценных бумаг в качестве финансового брокера и инвестиционного консультанта.

ИФ «ОЛМА» сразу же начиналась как команда созидателей. Люди верили в успех и добивались его. Желание попробовать себя в новом бизнесе объединило тех, кто прежде занимался самой разнообразной деятельностью. Были среди нас преподаватели, химики, юристы, машиностроители, математики, электронщики, экономисты. Вот из такой «полифонии» рождались первые профессионалы российского фондового рынка.

В конце 1992 г. в России началась приватизация, а в феврале 1993 г. «ОЛМА» одна из первых получила право на проведение специализированных чековых аукционов по продаже акций предприятий муниципальной и федеральной собственности. Компания не только получила аккредитацию в Фонде имущества г. Москвы и в РФФИ, но и предложила использовать свою сеть региональных фондовых центров, позволивших всем желающим участвовать в чековой приватизации. Компания организовала и провела более 1500 аукционов разного уровня.

Год 1994-й был принципиально важным в становлении вторичного рынка российских ценных бумаг, а также системы его саморегулирования. «ОЛМА» активно участвовала в этом процессе, став соучредителем Профессиональной ассоциации участников фондового рынка (ПАУФОР). Наша компания вместе с другими ведущими фирмами приняла на себя в то время добровольные и более жесткие обязательства по твердым котировкам и срокам исполнения сделок, что заложило хорошую основу для введения затем в Российской торговой системе (РТС) института маркетмейкеров. В мае 1995 г. в списке первых семи маркетмейкеров РТС, безусловно, значилась и «ОЛМА».

Вот так для меня начинался рынок ценных бумаг в России.

2. Текущее состояние рынка — это по большому счету следствие тех проблем, о которых профессиональное сообщество уже не раз заявляло. После кризисного 2008 г. рынок в США уже вернулся к рекордным значениям своих индексов, а российскому фондовому рынку еще далеко до них. Мы по-прежнему сильно зависим от иностранного капитала. К сожалению, инвестиционные рейтинги России в настоящее время не слишком привлекательны. Поэтому фиксируется постоянный отток капитала, что, естественно, не может не сказаться на динамике котировок. В результате рынок уже давно фактически топчется на месте, его ликвидность снижается. Эмитенты все чаще выбирают местом размещения своих акций иностранные торговые площадки. Значит, и центры ценообразования на их акции уходят из России.

В этой ситуации поддержать наш фондовый рынок могли бы отечественные инвесторы. Но здесь мы упираемся в давнюю проблему — на фондовом рынке России практически нет «длинных» денег, поэтому он так чувствителен к каким-либо событиям в мировой экономике и к иностранному капиталу. «Длинные» деньги на развитых фондовых рынках — это прежде всего пенсионные деньги, средства инвестиционных фондов, страховых компаний, а также частных инвесторов, ориентированных на дивиденды компаний. К сожалению, у нас пока мало что делается, чтобы такие деньги появились на российском фондовом рынке. Скорее даже наоборот — один из вариантов новой пенсионной реформы предусматривает резкое сокращение накопительной части пенсии.

Поэтому для оживления нашего рынка и действительного его превращения в мировой финансовый центр (а такая великая страна, как Россия, достойна быть мировым финансовым центром) я бы решал в первую очередь именно проблему «длинных» денег. Давно уже обсуждалась тема налогового стимулирования удержания ценных бумаг физическими лицами. Почему бы не заняться и этим вопросом?

Второй момент — дивиденды по акциям российских компаний. Президент России недавно поручил всем компаниям, где государство владеет контрольным пакетом, установить дивиденды на уровне не ниже 25% чистой прибыли. Было бы логично это стимулировать и для прочих компаний. Формирование дивидендной истории — верный шаг к тому, что население будет относиться к акциям не только как к объекту спекуляций, но и как к долгосрочным инвестициям, приносящим стабильный доход, превышающий доход по банковским депозитам. Без решения данного вопроса трудно заставить население переориентироваться с уже привычного продукта, имеющего страховую защиту и свободного от налога на доходы, на акции, где дивидендов может не быть, цена колеблется в разные стороны, да есть еще и НДФЛ.

• Фондовый рынок
  Еще одной фундаментальной проблемой является то, что фондовый рынок в России изначально строился по англо-саксонской модели законодательства, а наш Гражданский кодекс работает по континентальной модели